За "граффити" обещают отрезать руки

От Тель-Авива до сектора Газа около 80-ти километров. Это расстояние мы с коллегой преодолели меньше чем за час. Нам повезло: во-первых, в то Yтро не было обычных заторов, а во-вторых, местные дороги на удивление ровные и широкие. Машину пришлось оставить на стоянке около главного контрольно-пропускного пункта "Эрез", где проходит граница между Израилем и Палестинской Автономией. Причина проста: с желтыми израильскими номерами ездить по сектору Газа опасно. Убить, может, и не убьют, но камнями закидать могут.

Первая проверка документов. Молоденький израильский солдат, с автоматом М-16 наперевес, узнав, что мы из России, вдруг сказал по-русски, но с явным кавказским акцентом: "Добро пожаловать! Какими судьбами?". Мы объяснили цель нашей поездки: аккредитоваться и посмотреть, что происходит в Газе.

В небольшой таможне мы заполнили необходимые бумаги, еще раз рассказали о цели поездки и, получив паспорта, направились к небольшому строению. Туда должен был прибыть сотрудник российского представительства в Палестинской Автономии Артур Лукманов. В назначенный срок он подъехал на белом "Фольксвагене" с дипломатическими номерами. Мы сели в машину и поехали в сторону Газы по нейтральной полосе. Метров через сто притормозили около КПП, над которым развевался палестинский флаг. Крепкий парень в темно-зеленой форме с автоматом Калашникова на груди, заглянув на мгновение в машину, молча махнул рукой: проезжайте.

Первое, что бросилось в глаза, – обилие лозунгов, выведенных арабской вязью на стенах домов и заборах. Большая часть из них гласила: "Нет – израильской оккупации", "Палестина – это наша земля!", "Евреи! Убирайтесь вон!", "Наши души и кровь – твои, Арафат!". Внимательно вчитавшись в другие лозунги (многие из них сопровождались рисунками), я обнаружил, что здесь идет настоящая война "граффити" между организациями ФАТХ и ХАМАС из-за расхождений в методах ведения борьбы с Израилем. Судя по тому, что в основном изображались сцены героических сражений сторонников ФАТХ с израильской армией, эта организация в настенной войне побеждает. В сопутствующих надписях жителям Газы объяснялось, что именно глава ПА Ясир Арафат является "символом революции". "Называть Арафата предателем – это измена", – гласила одна из надписей. "Тем, кто попытается уничтожить "граффити" ФАТХ, мы отрежем руки", – предупреждает другая, аккуратно выведенная на заборе недалеко от дома духовного лидера ХАМАСа Ахмеда Яссина. Предусмотрены надписи и для англоговорящих гостей города: "FATAH FOREVER!" ("ФАТХ – НАВСЕГДА!").

За беседой с директором по прессе Халидом аль-Хатыбом, который занимается вопросами аккредитации иностранных журналистов, время прошло незаметно. Говорил, в основном, он. Мы лишь уточняли вопросы. "Главная проблема – это продолжающаяся оккупация палестинских территорий, – заявил наш собеседник в ответ на вопрос, почему, несмотря на все усилия, не удается урегулировать израильско-палестинский конфликт. – Всё остальное, включая даже акции террористов-смертников, – лишь следствие. Прекратится оккупация – прекратятся и террористические акты".

Пресс-директор говорил о том, что агрессия Израиля происходит при молчаливом согласии США. Халид аль-Хатыб считает, что у главы израильского правительства нет какого-либо политического плана: "Шарон провалил все попытки, которые предпринимались с целью возобновления переговоров между Израилем и Палестинской Автономией".

То, что происходит между израильтянами и палестинцами, напоминает ситуацию на шоссе, где навстречу друг другу мчатся два водителя. Если один из них не свернет, лобовое столкновение неизбежно. При этом Израиль мчится на грузовике, а палестинцы на мотоцикле. Но этот мотоцикл нагружен взрывчаткой, поэтому всем придется несладко.

Под проливным дождем и порывами ветра мы подъехали к гостинице "Палестина". Там нас уже поджидал майор морской полиции Абу-Насер. Он повез нас в морской порт, который недавно подвергся налетам израильской авиации. Правда, увидеть следы этих налетов было практически невозможно: за запотевшими стеклами "джипа" была сплошная стена дождя. Тем не менее, разрушения разглядеть удалось. Особенно их много вдоль побережья. Вот здесь находилась военная база морской полиции имени Абу-Амара (боевой псевдоним Ясира Арафата). Сейчас на ее месте груды бетона, железа, арматуры, остатки мебели. Неподалеку – разоренный пляж с "водяными горками" и пустующие "фазенды" местной буржуазии; с началом "интифады" их владельцы покинули Газу и живут сейчас в соседних арабских странах или Европе. Жить сегодня в секторе Газа, как и в любом другом городе Палестинской Автономии – значит подвергать свою жизнь риску. Впрочем, и в Израиле, где не прекращаются террористические акты, жить тоже небезопасно. И все-таки в этой части Газы остались обитаемыми несколько домов. В одном из них, как сообщил майор Абу-Насер, живет член руководства Палестинской национальной администрации Набиль Шаат. Правда, сейчас он находится в Рамалле рядом с Арафатом. Но его семья живет в Газе.

Тем временем мы подъехали к высокому сетчатому ограждению, за которым уже находится Израиль. Каждые двести метров – полицейский пост. "Палестинская полиция охраняет этот забор от проникновения террористов в Израиль, – объяснил майор Абу-Насер и добавил: – Но все же охрана со своей задачей справляется далеко не всегда. Свидетельство тому – продолжающиеся теракты".

Однако палестинцы не считают себя террористами. В этом мы убедились во время встречи с членом исполкома Организации освобождения Палестинцы (ООП) Закарией аль-Ага. В ходе беседы он постоянно повторял, что борьба палестинцев "подобна той, которую во время Второй мировой войны вели французы против фашистов под руководством генерала де Голля". "Но разве можно считать террористические акты, в результате которых гибнут мирные жители, сопротивлением оккупации?" – возразил я. Али-Ага посмотрел на меня удивленным взглядом и возбужденно заговорил: "Что вы ожидаете от палестинского народа, который находится под оккупацией и который подвергается агрессии? Чтобы он капитулировал? Сопротивление оккупации – это право любого народа. США после событий 11 сентября готовы объявить террористом любого, кто борется с оккупацией. Когда советский народ противостоял фашизму во время Второй мировой войны, можно ли назвать это террором? Оккупация – это оккупация, а сопротивление оккупации – это сопротивление. Если Шарон заявит, что он готов к признанию палестинского государства и выводу израильских войск с палестинских территорий, то мы готовы объявить любого, кто будет бросать камни в израильтян, террористом".

Поняв, что мне не выиграть эту дискуссию, я спросил: "Каковы цели палестинского сопротивления оккупации?". Собеседник воодушевился: "Мы не стремимся к разрушению государства Израиль, признанного нами в границах 1967 года. Мы хотим создания палестинского государства по соседству с еврейским. Исходя из этого, мы признали резолюции Совета Безопасности ООН 242 и 338 и подписали соглашения в Осло, которые предусматривают реализацию этих резолюций. Проблема заключается в том, что Шарон и его правительство считают, что вся земля Палестины – это израильская земля. Исходя из этого, он и строит свою политику, стремясь захватить те территории, которые остались у нас. Я имею в виду территорию Западного берега, которая составляет лишь несколько процентов от территории исторической Палестины. Израиль хочет забрать эти земли, оставив нам лишь небольшие кусочки".

Беседа с ответственным секретарем ФАТХа в Газе Ахмадом Хиллесом была несколько иной. Он излагал позицию своей организации, стараясь при этом быть объективным. Как и Аль-Ага, ответсек возложил ответственность за происходящее на еврейское государство. По его мнению, Израиль не выполняет взятых на себя обязательств. В результате продолжается насилие и кровопролитие. "Когда мы достигли договоренности с ХАМАСом о том, что они прекращают свои операции на территории Израиля, – подчеркнул Ахмад Хиллес, – израильтяне продолжили операции по ликвидации активистов этой организации. Это как раз та ситуация, которая порождает насилие".

Единственный из наших собеседников, кто осудил террористические акты против мирного населения, – это руководитель палестинской службы общей безопасности в секторе Газа генерал Абдель Раззак Маджейда. По его словам, теракты "вредят палестинскому делу", поскольку "создают отрицательный образ палестинцев в мире и способны отдалить создание независимого палестинского государства". Вместе с тем, генерал не понимает израильтян: "Они требуют от палестинской полиции арестовать активистов радикальных организаций, и в то же время их вертолеты стреляют по офисам, где работают полицейские". Было бы странно, считает генерал, в таких условиях требовать от людей серьезного "служебного рвения".

Когда мы возвращались в гостиницу, на центральной площади Газы проходил многотысячный митинг. Палестинцы с флагами в руках скандировали, требуя "прекратить израильскую оккупацию", "остановить сионистского агрессора" и т.д. Они также призвали международное сообщество вмешаться в происходящее, чтобы прекратились налеты израильской авиации на их города, разрушение жилых домов и операции по "точечной" ликвидации палестинских лидеров. Потом участники митинга, свернув флаги, с довольным видом разошлись. Главная цель подобных манифестаций – продемонстрировать единство палестинских организаций в борьбе с "сионистскими агрессорами". Тем не менее, разногласия между различными палестинскими группировками, и даже внутри их, весьма серьезные. Да, они согласны, что "всему виной – израильская оккупация". Но у них разные точки зрения на методы борьбы с ней.

Что любопытно: наши собеседники, говоря об Арафате, выражались исключительно в превосходной степени. Разумеется, это вызывало определенное недоверие к сказанному. Но потом мы убедились, что популярность главы ПА в Газе, где он не был с 3 декабря, достигла апогея. Палестинца №1 поддерживает даже ХАМАС. По палестинскому телевидению безостановочно демонстрируют видеоклипы, запечатлевшие лучшие дни Арафата.

Когда мы покидали Газу, навстречу со стороны КПП "Эрез" шли сотни бедно одетых палестинцев с какими-то свертками в руках. Здесь их называют "счастливчиками", поскольку у них есть возможность работать в так называемой индустриальной зоне, вблизи электронного забора. Большинство же палестинцев, как в Газе, так и на Западном берегу, такой возможности лишены. На работу в Израиль их больше не пускают.

Как будут жить дальше два этих народа? Сумеют ли договориться и решить накопившиеся проблемы? Сомневаюсь...