Под колесами любви

Роман англичанина Джеймса Грэма Балларда "Автокатастрофа" когда-то был воспринят сенсационно. И сенсация это была со знаком минус. То, что называется порнографией в 30-е годы, уже в 70-е вызывает лишь снисходительную улыбку. Подобным же образом публика восприняла и "Улисса" Джойса, затем "Тропик Рака" Миллера и "Обед нагишом" Берроуза. В 70-х очередным автором, вызвавшим обвинения в безнравственности, стал Джеймс Баллард с романом "Автокатастрофа".

Эта книга одного из самых известных апокалипсических фантастов семидесятых рассказывает о людях, возбуждающихся от столкновений автомобилей. Технология входит не только в их жизнь, но и в их плоть – искореженным железом, нечеловеческими скоростями и перегрузками.

В данном случае мы имеем дело с автором довольно интересной судьбы, которому есть что вспомнить. Он родился в Шанхае в 1930 году в семье бизнесмена. В детстве четыре года провел в японском лагере для интернированных. После войны его отправили учиться в Англию, он окончил Кембридж, но степени не получил. Первые рассказы опубликовал в начале 50-х. На сегодняшний день Баллард выпустил около двадцати романов и полтора десятка сборников рассказов и повестей.

В "Автокатастрофе" главного героя зовут именно Джеймс Баллард. Он отождествлен с автором, но только в известной степени, так как это не автобиографическое произведение. Роман очень похож на коллаж, составными частями которого являются картины автокатастроф, побитого металла и человеческих тел, мертвых и живых, испытывающих боль и сексуальный экстаз. Кожа и металл – два самых часто наблюдаемых элемента антуража этого произведения. Воздействие "технологического ландшафта" на человеческую мораль и психологию Баллард исследует с помощью такой социологической модели как человек-автомобиль. В романе появляется новый герой – не надломленный и рефлектирующий, а воплощающий собой стремительность, неостановимую жестокость мчащегося на полной скорости автомобиля.

Такой герой одержим идеей гибели в автомобильной катастрофе, которая представляется ему глобальной метафорой человеческого существования. Это – цель бытия, сущность же его для героя – максимальное удовлетворение своих биологических инстинктов с помощью автомобиля. В дегуманизированном мире остаются только секс и насилие – это апокалиптическое соединение уже не пропагандистский штамп, а символ машинной цивилизации, приметы которой, увы, так явственно различимы и в нашей жизни... "Я стремился к полной откровенности, – сказал Баллард об "Автокатастрофе" в интервью. – Конечно, книга – описание наваждения, это конечная метафора, но для того времени, когда действенны только крайние средства".

В 1996 году фильм канадца Дэвида Кроненберга "Автокатастрофа" (Crash) по книге Балларда, получил номинацию на Золотую пальмовую ветвь в Канне, вместо которой ему был присужден специальный приз жюри, и в том же году – канадский аналог "Оскара" Genie Award в 6 номинациях. Для малобюджетного проекта (всего $10 млн.) это заметный успех.

Фильм Кроненберга точно так же паразитирует на классической фрейдовской идее о связи эроса и танатоса, как и книга Балларда, по которой он снят.

Сложно представить другого режиссера, взявшегося за эту книгу. Кроненберг всегда акцентирует внимание на телесности – чаще всего той, которая вызывает неадекватные реакции, на сексуальности этой телесности.

В своей предыдущей картине "Обед нагишом" по роману Берроуза режиссеру пришлось додумать живые пишущие машинки, чтобы достичь этой телесности. В "Автокатастрофе" ничего придумывать уже не надо. К человеческой коже, покрытой шрамами и закрытой латексной кожей и ортопедическими скелетами, добавляется искореженная кожа автомобилей. Но этот фильм смотрится намного органичнее всех других, возможно из-за своей реалистичности, такая телесность воспринимается буквально, она ближе. Возможно, здесь играет роль и прекрасно подобранное звуковое сопровождение, имитирующее металлические звуки.

Кроненберг насытил свое кино голливудскими звездами. Актеры в "Автокатастрофе" не просто хороши – многие являются знаковыми фигурами. Холли Хантер – вконец развращенная учительница музыки из "Пианино". Джеймс Спейдер – экстраполяция образа вуайериста из культовой ленты "Секс, ложь и видео". Греческий великан Элиас Котеас мутировал в "Автокатастрофу" из "Экзотики" Эгояна.

После выхода на экран картина обрела статус чуть ли не порнографической, во всяком случае детям до 17 лет ни в США, ни в старушке Европе ее смотреть не разрешалось. Однако только пуританское восприятие сможет найти в "Автокатастрофе" предмет для нареканий. Несмотря на обилие половых актов (ради справедливости стоит сказать, снятых весьма схематично), вожделенная цель героев – не банальный оргазм, а изменение себя, прорыв за грань человеческого, на ту сторону бытия.

Женщинам уделяется особенное внимание. Кроненберг тщательно выбирал наиболее сексуальные типажи среди уже раскрученных актрис, по условиям контракта обычно не склонных демонстрировать откровенные сцены. Сам Баллард отмечал: "Каждая актриса должна обнажить свои внутренности не в физическом или литературном смысле, и даже не демонстрировать свои эмоции во время секса. Они должны показать свои внутренние порывы в стремлении обрести новую женскую сексуальность, присущую будущему". В целом, режиссеру удалось показать своих персонажей в наиболее внутренне-обнаженном виде, как и было задумано.

Второй важнейшей составляющей картины стали собственно сцены автомобильных гонок и аварий. Более 200 автомобилей и 60 водителей-каскадеров за три недели съемок проделали путь в 1000 миль, исколесив Торонто вдоль и поперек.

В фильме один из главных персонажей, Вогэн, управляет так называемым "hero car", черным Lincoln convertible 1963 года – точно таким же, в котором был застрелен президент Кеннеди. Для съемок аварии понадобилось аж 6 подобных машин: три для вождения, одна для аварии, одну предстояло разрезать пополам в студии для интересного кадра, и еще одной пожертвовали ради спецэффекта. Кроме того, в картине были задействованы еще три раритета: Porsche Spyder 1955 года, Ford Tudor 1950-го и Buick 60-го. Все автомобили были на ходу и использовались точно так же, как если бы они принадлежали обычным владельцам, несмотря на то, что их пришлось выписать из музеев.

Еще одной важной составляющей картины стало воссоздание реальных автокатастроф, для чего были привлечены медики из различных научных учреждений Торонто. В процессе съемок врачи установили, что наиболее безопасной машиной, как и вообще это считается в мире, можно признать шведскую Volvo. Впрочем, рекламой тех или иных марок Кроненберг, естественно, не занимался, исследуя в основном побудительные мотивы своих героев.

"Автокатастрофа" спровоцировала скандал и большую дискуссию на самом престижном европейском кинофоруме – Каннском фестивале, где участвовала в конкурсной программе. Жюри из 10 человек того года (1996) возглавлял сам Френсис Форд Коппола. Впервые в истории фестиваля специально для этого фильма был сформулирован девиз спецприза жюри: "за смелость, дерзость и оригинальность".

По словам режиссера, "это опасное во многих смыслах зрелище, бросающее вызов обществу, не до конца осознающему связь между технологией и сексуальностью".

Думается, что во многом кроненберговская "Автокатастрофа" реализовала замысел автора романа и вполне соответствует зрительским отзывам о нем как об одном из самых интересных психологических триллеров конца 90-х.