Российские капиталисты на дороге не валяются

После того как Каха Бендукидзе был назначен министром экономики и инфраструктуры Грузии, в стране началась новая экономическая эра. Первым делом Бендукидзе четко обозначил цель – в течение 10 лет утроить грузинский ВВП: "Если Россия ставит задачу удвоения ВВП, то Грузия, которая хочет не отстать, а может быть даже приблизиться к России, должна ставить более амбициозные задачи". Новый министр считает реальным обеспечить к 2007 г. ежегодный экономический рост на уровне 12% при условии проведения "ультралиберальных" реформ, так как "среднелиберальная модель принесет рост от силы на 3,5-4,5% в год". Надо сказать, что в России Бендукидзе всегда был известен как сторонник максимального дерегулирования экономики, и ныне ему есть где развернуться, чтобы реализовать свои идеи. В Грузии он предлагает, в частности, полностью отказаться от НДС и импортных пошлин, а также снять все ограничения на валютное обращение. Он намерен перенести налоговое бремя с бизнеса на население, тем самым повысив его "социальную ответственность", а выдвинутую Кремлем идею социальной ответственности бизнеса, напротив, считает "надуманной".

Однако главный пункт экономической программы Бендукидзе для Грузии – "тотальная приватизация". Причем подчеркивается, что речь идет исключительно о продаже госимущества за деньги – всякие промежуточные формы разгосударствления, вроде передачи во временное управление или аренды, исключаются. Министр не стесняется шокировать публику лозунгом: "Продать все, кроме совести и чести". В правительстве, правда, его немножко поправили, и теперь выясняется, что некоторые объекты – такие, как ООО "Грузинская железная дорога", магистральный газопровод, ИнгуриГЭС (на грузино-абхазской границе) – все же не будут проданы, однако в целом настрой Бендукидзе не изменился. Просто он делает оговорку о необходимости "принять политическое решение, что именно нельзя приватизировать, если нечто такое вообще существует в природе"; в частности, приватизация газопроводов – "это уже вопрос политики".

Основная ставка делается на приток иностранного капитала: "Мы будем делать так, чтобы иностранные инвесторы чувствовали себя комфортно в Грузии", – подчеркивает Бендукидзе. При этом декларируется, что единственная цель – это "получить как можно больше денег в бюджет и поставить экономику на ноги", а следовательно, "не имеет значения, кто будет покупать предприятия – российские, американские или другие бизнесмены; главное – продать как можно дороже". Хотя, понятное дело, на российских инвесторов возлагаются особые надежды. В Грузии, по мнению Бендукидзе, для российских компаний будут интересны в первую очередь объекты транспортной инфраструктуры, электроэнергетика, туристические комплексы.

Судя по всему, планы нового министра встречают полное одобрение Михаила Саакашвили, осознавшего, что поднять экономику своими силами Грузия не сможет. "Экспроприация экспроприаторов" (по принципу "кошелек или свобода"), равно как американские подачки, – это все же паллиативные решения. Во всяком случае, сегодня Саакашвили заявляет, что "у капитала нет национальности", что он приветствует российские инвестиции и не усматривает в этом никакой угрозы национальному суверенитету (находясь в оппозиции, будущий президент говорил нечто иное). Более того, грузинский президент обещает "личную защиту" российскому бизнесу, поскольку "такие инвесторы на улице не валяются".

Загвоздка лишь в том, что при всей любви грузинского народа к своему руководителю, Саакашвили – еще не все общество, в котором по поводу того, что можно продавать, а что нет, развернулась бурная дискуссия. Многие, в том числе в парламенте, призывают проявлять осторожность и не спешить. По их мнению, лозунги Бендукидзе – лишь прикрытие готовящейся сдачи страны российскому капиталу, притом что передача в иностранные, а тем паче "имперские" руки тех же газопроводов или морских портов равнозначна как раз продаже национальной "совести и чести". Примечательно, что против планов Бендукидзе выступает отнюдь не только "новая оппозиция" – они наталкиваются на скрытую обструкцию и внутри "революционной команды" Саакашвили, особенно в окружении премьер-министра Зураба Жвании.

Выступая в парламенте при утверждении нового состава кабинета министров, Жвания вроде бы поддержал экономическую программу своего подчиненного. Он, правда, успокоил депутатов, что стратегические объекты приватизироваться не будут (на том же заседании парламента Бендукидзе сказал, что не понимает самого значения термина "стратегические объекты"), а также упомянул о возможности ограничений для иностранных инвестиций в случае, если в роли таковых выступает не частный, а государственный капитал и "чувствуется, что иностранное государство пытается с помощью инвестиций учредить политический контроль над сферами жизнеобеспечения". Тем не менее, премьер подчеркнул, что "всякое имущество, у которого нет хозяина, кроме объектов, имеющих особое значение для государства, должно быть продано", а посему "очень агрессивная приватизационная политика" будет одним из главных приоритетов деятельности кабинета. В то же время среди депутатов прежде всего именно "люди Жвании" яростно атаковали программу Бендукидзе (последний отвечал им, используя ненормативные возможности великого и могучего языка "иностранного государства").

В прошлом году, когда нынешние власть предержащие еще были оппозицией, они резко критиковали передачу в собственность компании "Итера" химического завода "Азот" в Рустави, а РАО "ЕЭС России" – электрораспределительной компании ТЭЛАСИ в Тбилиси, инициировав принятие парламентом специального постановления "В связи с продажей стратегических объектов". Данное постановление, запрещающее продажу стратегически важных предприятий без согласия парламента, а также закон "О приватизации государственного имущества", в котором содержится длинный список не подлежащих приватизации объектов, до сих пор остаются в силе. В известном смысле у правительства связаны руки. "В рамках действующего законодательства, правительство не сможет реализовать то, что сегодня декларирует. В любом случае, оно не сможет действовать, игнорируя парламент", – говорит депутат Ладо Папава.

Согласно упомянутому закону, нельзя приватизировать месторождения полезных ископаемых, водные ресурсы, морские порты, гидротехнические сооружения, магистральные газопроводы, железные и автомобильные дороги, взлетные полосы аэродромов, спектр частот, почту и еще много чего другого. Между тем российские компании проявляют жгучий интерес в первую очередь именно к "стратегическим объектам", в том числе из запретного списка, озвученного самим Бендукидзе. Так, РАО "ЕЭС России" имеет виды на ИнгуриГЭС (кстати, грузинские активы РАО уже достаточно велики – помимо 75% акций ТЭЛАСИ, они включают два блока Тбилисской ГРЭС, две небольшие гидроэлектростанции на реке Храми, а также право аренды ЛЭП "Алаверды", соединяющей энергосистемы Грузии и Армении). "Газпром" же мечтает получить контроль над грузинским магистральным газопроводом, предлагая создать совместное предприятие, на что Тбилиси никак не соглашается. Однако "нет ничего невозможного, как говорят философы", тем более учитывая, что долговые обязательства Тбилиси перед российским монополистом (старые долги плюс неоплаченные текущие поставки) превышают $60 миллионов. Зампред правления компании Александр Резанов уже пригрозил ограничением поставок газа, если грузинская сторона не представит график погашения этой задолженности. (Схожей тактики придерживается и "Итера", добивающаяся передачи ей оставшегося госпакета акций "Азота" в обмен на списание части долга, составляющего $103 миллиона.)

Если на приватизацию магистрального трубопровода и ИнгуриГЭС власти официально наложили табу, то запрещенная законом приватизация портов Батуми и Поти столь же официально поставлена в повестку дня, причем в первоочередном порядке. В Минэкономики Грузии создана рабочая группа, которая должна определить, какая часть портовой инфраструктуры все же может быть передана в частные руки. По словам Бендукидзе, "и президент, и премьер-министр решительно настроены на то, чтобы Батумский порт был продан в этом году".

Повышенный интерес к грузинским портам наглядно проявился на российско-грузинском экономическом форуме, созванном в конце мая специально для того, чтобы привлечь в Грузию капиталы из России. (Аналогичное мероприятие для западных бизнесменов планируется провести в Тбилиси в сентябре.) На форуме звучали высказывания, что в течение ближайших лет общая сумма российских инвестиций в Грузию может достичь $4 миллиардов. Для сравнения стоит заметить, что консолидированный бюджет страны – всего $750 миллионов.

Собственно говоря, "процесс пошел". Так, "Аэрофлот" приобрел 100% акций флагмана грузинской авиации, компании "Air Zena – Грузинские авиалинии". ВАЗ завершает переговоры с Тбилисским авиационным заводом об организации в грузинской столице сборки автомобилей "Нива". "Внешторгбанк" согласовывает последние детали сделки по приобретению контрольного пакета акций "Объединенного грузинского банка", входящего в десятку крупнейших коммерческих банков Грузии.

Российский холдинг "Промышленные инвесторы" заявил о намерении в течение трех лет вложить в грузинскую экономику до $200 млн, в частности, принять участие в приватизации Батумского и Потийского портов. В прошлом году холдинг приобрел блокирующий пакет акций и получил контроль над Зестафонским заводом ферросплавов "Ферро" в Западной Грузии, вложив серьезные суммы в развитие производства с прицелом на последующий полный выкуп предприятия. Однако очередной энергетический кризис в Грузии, вследствие чего завод долгое время не мог работать на полную мощность, затормозил осуществление этих планов, которые теперь вновь "на ходу". Кроме того, холдинг ведет переговоры с грузинским правительством о покупке предприятия "Чиатурмарганец", поставляющего для "Ферро" марганцевый концентрат.

В общем, "распродажа Грузии" началась, и при всех политических пертурбациях в отношениях между Москвой и Тбилиси грузинские власти всячески зазывают к себе капиталистов-покупателей из России. Говорят, Бендукидзе убедил Саакашвили, просто ткнув пальцем в географическую карту: "Вот Грузия... Кто сюда будет больше инвестировать – Россия или Австралия?". Больших интеллектуальных усилий для ответа не потребовалось...