Криминальная Россия, XII век. Радько пишет "маляву"

Богата новгородская земля культурными полезными ископаемыми. Кажется, куда ни ткни лопатой – обязательно отроешь что-нибудь древнерусское. Пятьдесят с лишним лет назад на Неревском раскопе в слое, датированном XIV-XV вв., была найдена первая грамота; с тех пор их число все время пополнялось и в настоящее время приблизилось к тысяче экземпляров. Однако ученые продолжают поиски, поскольку подсчитали, что только в культурном слое Новгорода хранится еще не менее 20 тыс. древних берестяных грамот.

Очередной шедевр древнерусской письменности обнаружили студенты-первокурсники исторического факультета МГУ в Троицком раскопе, расположенном неподалеку от Новгородского кремля. Ревнители суровой старины, возьмите себе на заметку: грамота датирована XII в., и, скорее всего, от этого века историки отечественного криминала будут вести отсчет всевозможных "разборок" и "наездов".

Там, где есть деньги и нажива, человек не меняется, будь хоть XII век, хоть XXI-й. Грамотка, как нарочно, сохранилась идеально, и почерк у новгородского гражданина Радько оказался читаемым, потому что Радько этот не рецепты писал ужасными врачебными каракулями, а пытался донести до батюшки своего весь трагизм ситуации, в которую он угодил.

Отправлен был Радько на торговлю, и был у него со товарищи товар некий импортный, made in Smolensk. Видно, дорогой товар, потому что учинили они из-за него форменную "разборку", во время которой один из них пал геройской смертью купца. Радько угодил "на кичу", как положено. И не грамота выходит это, а форменная "малява" с кичи на волю. Просит он отца своего посодействовать его вызволению. Пишет, что некий Фома должен был за освобождение кому надо на карман выдать 400 гривен, а вот нет что-то ни гривен, ни Фомы, и дело выходит – дрянь.

Господам, кто берет еще без зазрения совести, несмотря на повсеместную борьбу с коррупцией, – тоже на заметку. Исторический факт: 400 древних русских гривен за освобождение по "мокрой статье" – это, в пересчете, килограммов так 20 серебра; переводите в доллары, если хватит мощностей ваших калькуляторов.

А вообще, древненовгородская письменность – клад не только для историка. Тут и лингвистам есть чему поучиться, и спецам из Института русского языка им. Виноградова имеет прямой резон ознакомиться. Потому что там всякое можно встретить. Рассказывала как-то автору этой статьи одна сотрудница музея кремлевского (сотрудница хоть и бывшая, но все равно не назову фамилию), как реставрировали новгородскую Софию. Так там есть лесенка на второй этаж, где молились бояре и прочая элита, а слуги это время на лесенке и коротали. Коротали примерно так же, как и нынешние тинейджеры: ковыряли на стенках всякие непотребности. Типа того, что есть в ближнем селении некая девица, которая с охотой превеликой соглашается вступить в контакты интимного свойства с любым, кто того пожелает, и потому она зовется... далее неразборчиво. Хотели реставраторы оставить часть стены, не закрашивать, как свидетельство письменности демонстрировать туристам приезжим. Но – увы и ах – не нашлось приличного фрагмента. Так и замазали историческую похабщину, не дали ознакомиться.