Дорогая нефть ведет Россию к кризису

Рост мировых цен на нефть переходит все мыслимые и немыслимые границы. Вчера представители финансовых букмекерских контор заявили, что готовы начать принимать ставки на то, что стоимость нефть достигнет $100 за баррель, сразу, как только она превысит уровень в $70. Тем временем скорое достижение 70-долларового рубежа, ни у кого уже не вызывает сомнений. По всей видимости это вопрос нескольких дней, или от силы одной – двух недель. Так, например, вчера котировки американской легкой нефти (WTI) достигли рекордного уровня в $68 за баррель, и пока нет признаков того, что рыночное ралли близко к своему завершению.

Формально причиной последних рекордов послужила сохраняющаяся угроза штормов и ураганов вблизи побережья США, из-за которых в последнее время постоянно нарушается график поставок нефти на североамериканский континент. Однако буйство стихии объясняет происходящее на рынке лишь отчасти. Сегодня все четче проступают признаки глобальных перемен в мировой энергетической сфере, формирующих новую реальность, при которой для дешевой нефти просто нет места.

Казалось бы, наступление новой реальности должно стать подарком судьбы для нефтедобывающей России, гарантируя ей процветание за счет нефтяной ренты, по аналогии с ближневосточными нефтяными королевствами. Но, к сожалению, как показывает последняя практика, бесконечное подорожание нефти не развивает, а планомерно затормаживает российскую экономику.

Примечательно, что одной из первых неудобство от продолжающегося роста цен начинает испытывать сама нефтедобывающая отрасль. Так, по данным Росстатагентства, в первом полугодии 2005 г. объем добычи нефти и газового концентрата увеличился, по сравнению с аналогичным периодом 2004 г. всего на 6 млн. тонн. При этом резко снизились темпы развития самой нефтяной отрасли. В первом полугодии нынешнего года они составил всего лишь 2,7%, после 6–11%-ого прироста в 2000–2004 гг.

Столь существенное замедление "локомотивной" отрасли не замедлило сказаться и на темпах роста промышленности в целом: в январе-июне 2005 г. промышленное производство возросло лишь на 4%, по отношению к аналогичному периоду прошлого года.

Другой крайне тревожной особенностью происходящего является то, что в первом полугодии 2005 г., впервые с момента начала массированного роста мировых цен на нефть (с 1999г.), дополнительные объемы добытой нефти поступали преимущественно не на экспорт, а на внутренний рынок. Так, при росте добычи на 6 млн. тонн рост объемов нефтепереработки составил 5 млн. тонн. Это означает, если ранее практически весь прирост добычи отправлялся на экспорт, то в нынешнем году внутри страны было переработано более 80% излишка (в 2002–2004 гг. эта цифра составляла около 12-13%).

На первый взгляд подобная ситуация кажется парадоксальной - фантастический взлет мировых нефтяных цен вместо увеличения добычи и экспорта российской нефти ведет к их резкому сокращению. Однако, при более детальном рассмотрении, все быстро встает на свои места. Так, например, ставка экспортной пошлины на нефть в первом полугодии нынешнего года составила 101,0 за тонну, что почти в три раза выше, чем за аналогичный период прошлого года ($35,1 за тонну). Не менее ощутимо возросла и ставка налога на добычу полезных ископаемых НДПИ (с $31,7 до $55,7 за тонну).

В результате, с учетом повышения ставок перечисленных платежей, суммарный рост нефтяных цен для российских нефтедобытчиков составил, за это время, всего лишь 2 $/баррель (расчеты Аналитической лаборатории ВЕДИ)! И это притом, что мировые цены выросли за данный период более чем в полтора раза.

Таким образом, российские нефтяные компании практически, так и не смогли оценить радость высоких мировых цен на свою продукцию. Усиление налогового бремени при неизбежном увеличении затрат на добычу и транспортировку снизило эффективность нефтяного экспорта практически до нулевого уровня.

Казалось бы, чего плохого в том, что значительная часть нефти будет реализовываться не за рубежом, а внутри страны, а доходы государства от оставшегося экспорта многократно возрастут? К сожалению, плохо, в данной ситуации, исключительно все. Перекрыв нефтяникам экспортную "отдушину", государство действительно увеличило количество нефти и нефтепродуктов на внутреннем рынке. Однако, во-первых, емкость этого рынка небезгранична.

Во-вторых, рост производственных затрат нефтяников требует повышения стоимости выпускаемого ими продукта. Постольку поскольку, в условиях роста экспортных ставок, переложить это бремя на импортеров представляется затруднительным, расхлебывать последствия повышения цен придется и уже приходится отечественному потребителю.

Сегодня это можно наблюдать по тому, какими темпами растут цены на топливо внутри России. Учитывая наличие определенного временного лага между ростом цен на бензин и его инфляционными последствиями, можно только догадываться о том, какими темпами начнут прирастать цены на потребительские товары в осенне-зимний период.

Конечно, обратной стороной данного процесса является рост доходов государства, что, по идее, должно хотя бы частично компенсировать раскручивание инфляции. Увы, крайне сомнительно, что эти доходы помогут скрасить жизнь страдающим от роста цен россиянам. Учитывая довольно весомую расходную часть бюджета следующего года, можно предположить, что расходы, направленные в том числе и на повышение всевозможных выплат населению, станут ни чем иным, как дополнительным инфляционным импульсом.

Что касается инвестиционных перспектив накопленных у государства нефтедолларов, то и здесь нет особых поводов для оптимизма. Понимая безысходность и нарастающую бессмысленность дискуссии о государственных инвестициях в условиях современной России (дележ Стабфонда, создание инвестиционного фонда), можно предположить, что накопленный государством финансовый потенциал будет потрачен впустую.

Все это, включая нарастание контроля за нефтяной отраслью, проходящее на фоне предельно бестолковой экономической политики, подчиненной интересам узкой группы госчиновников, медленно, но уверенно ведет страну к новому кризису. Главным и самым обидным отличием этого кризиса от событий 98-го года будет то, что ему суждено случиться не по причине недостатка, а по причине избытка ресурсов.