Борцам с терроризмом пора прекратить разброд и шатания

ФОТО: AP

В ходе проходящей в Москве конференции генеральных прокуроров Европы Владимир Путин сделал ряд заявлений относительно проблемы международного терроризма. По словам российского президента, "эффективная борьба с террористами во многом зависит и от строгого соблюдения всеми без исключения государствами взятых на себя многосторонних обязательств. И нам, например, трудно объяснить отказы со стороны отдельных стран в экстрадиции подозреваемых в причастности к террору. Тем более предоставлении им некоего политического статуса. Убежден, в таких делах должны четко и неукоснительно выполняться соответствующие международные договоренности".

Полемика между Москвой и ее западными партнерами по "антитеррористической коалиции" относительно того, кого же считать "международным террористом", а кого – "повстанцем" или "борцом за права человека", идет уже не первый год и все больше напоминает диалог глухого со слепым. Достаточно вспомнить пресловутое "дело Закаева" или предоставление политического убежища в США Ильясу Ахмадову. Все это вызывает растущее раздражение российских властей, так как политическая подоплека невыдачи лиц, обвиняемых в России в совершении различного рода преступлений, очевидна. Так, по мнению директора ФСБ Николая Патрушева, эффективному сотрудничеству в борьбе с международным терроризмом препятствует политика двойных стандартов ряда зарубежных стран, "в частности, в отношении таких одиозных лидеров бандформирований как Закаев, Нухаев, Удугов и другие. Эти лица объявлены в международный розыск, однако свободно перемещаются по многим странам мира". По словам Патрушева, один из идеологов боевиков – Вачагаев, находится в США, не скрывая своих связей с Басаевым, который официально признан международным террористом.

Критики России часто утверждают, что под предлогом борьбы с терроризмом предпринимаются меры, которые могут привести к сворачиванию демократии в стране. Однако это устаревший стереотип. По справедливому замечанию бывшего генерального прокурора, а ныне министра юстиции Устинова, "при относительно небольшой интенсивности терроризма любое ограничение демократических свобод в обществе воспринималось крайне отрицательно, как использование государством неблагоприятной ситуации для того, чтобы усилить свое вмешательство в личную жизнь граждан, облегчить для себя контроль за их действиями и снизить планку требований к себе".

Однако в последние годы целый ряд западных стран существенно ужесточили свое законодательство по борьбе с терроризмом. Наглядным примером является "Патриотический акт", принятый в США после событий 11 сентября. Содержание данного документа, по оценкам российских правоведов, свидетельствует о том, что "в настоящее время общественная безопасность является приоритетом и рассматривается как фактор, позволяющий "отодвинуть на второй план" права каждого отдельного члена общества".

Потребность улучшения координации действий по борьбе с международным терроризмом очевидна. Однако пресловутые "двойные стандарты" приводят к тому, что одни и те же, по сути, мероприятия, в ходе которых неизбежны временные ограничения прав и свобод граждан, получают разную, порой противоположную оценку в зависимости от государства, в котором эти мероприятия осуществляются. Что касается России, оценка ее действий практически всегда имеет необъективный, а то и явно негативный характер.

Все это значительно затрудняет диалог с Западом по данному вопросу и заставляет нашу страну создавать другие межгосударственные механизмы для борьбы с этим злом, активизировать двусторонний диалог с новыми мировыми "центрами силы". Примером может служить ШОС, члены которой сделали борьбу с терроризмом одним из приоритетов в своей деятельности. А посол РФ в Нью-Дели Вячеслав Трубников заявил недавно, что Индия и Россия отвергают "двойные стандарты" в международном антитеррористическом сотрудничестве. "Все страны должны понять, что разыгрывая карту терроризма в своих геополитических интересах или глядя сквозь пальцы на деятельность террористов на их территории из-за особенностей внутреннего законодательства или по иным причинам, рано или поздно они увидят, что пожар обернулся против них самих".

По словам Трубникова, Россия намерена выдвинуть проблему борьбы с терроризмом на одно из ключевых мест в повестке саммита G8 наряду с проблемами энергетической безопасности, преодоления бедности и эпидемий. Однако прослеживается неприятная тенденция: как только наша страна выдвигает какую-либо актуальную проблему, требующую серьезного обсуждения, западные партнеры незамедлительно обыгрывают ее против самой же России. Достаточно вспомнить тему энергобезопасности, которую Кондолиза Райс (и не только она) предлагает рассматривать в плоскости "неоимперских амбиций Москвы", которая-де душит слабых и беззащитных соседей своими трубопроводами. Вот и обсуждение темы международного терроризма, действительно крайне болезненной для многих государств, рискует вылиться в очередные обвинения в адрес нашей страны, которая, дескать, сама поощряет международный терроризм, пытаясь наладить контакты с ХАМАС.

Отметим также, что в настоящее время отсутствует скоординированное международное законодательство по проблеме международного терроризма. Президент России высказался за скорейшее вступление в силу конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма. "Эта конвенция остается единственным многосторонним европейским договором в сфере антитеррора, и важно обеспечить ее скорейшее вступление в силу, сделать работающим инструментом", – заявил Путин, отметив, что Россия активно участвовала в разработке этого документа и первым его ратифицировала. Данная конвенция впервые в международной практике рассматривает как уголовные преступления подстрекательства к терактам, а также вербовку и подготовку террористов. Однако реально заработает она, учитывая существующие реалии, видимо, еще очень нескоро. Поэтому важны шаги на уровне отдельных государств.

Принимаемые Российской Федерацией нормативно-правовые акты призваны хотя бы частично восполнить существующий пробел в международном законодательстве в этой сфере. Деятельность спецслужб по борьбе с террористами, включая их ликвидацию (в том числе и за пределами территории Российской Федерации) вводится в правовое поле. Это представляется шагом в правильном направлении в условиях, когда европейские государства и США по-прежнему используют понятия борьбы с терроризмом в зависимости от своих политических и идеологических пристрастий.