США выстроили свою иерархию непризнанных

"Yтро": Взрыву в Тирасполе предшествовал беспрецедентный нажим на Приднестровье. Власти этой республики предупреждают, что Россию хотят полностью выдавить из региона, исключив ее из переговорного процесса и заставив вывести войска. Такая политика будет продолжаться?

Евгений Кожокин: Раскол на Приднестровье и Молдову – не искусственно созданный феномен. Судьба Правобережья и Левобережья Днестра на протяжении нескольких веков складывалась совершенно по-разному. Левобережье вошло в состав Российской империи раньше Бесарабии и никогда не входило в состав румынского государства. Есть небольшой период истории, с 1919 г. до 1940 г., когда оно являлось в качестве Молдавской Автономной Советской Социалистической Республики частью Украинской ССР. В Левобережье шло формирование политической культуры, отличной от политической культуры Бесарабии – части Королевства Румыния, наиболее обездоленной в межвоенный период. Собственно, раскол Молдавии произошел по принципу разницы прежде всего политических культур. Есть к тому же отличие в хозяйственных интересах, но нет принципиального отличия с точки зрения этнического состава Лево- и Правобережья: по обеим сторонам Днестра живут, молдаване, русские и украинцы. Несколько различаются только пропорции.

Приднестровцы хотят, прежде всего, оставаться верными своим традициям, быть такими, какие они есть, не хотят румынизации и того, чтобы их жизнь зависела от Бухареста, Брюсселя или Вашингтона. И это их право. Если рассматривать проблему этого непризнанного государства с точки зрения прав человека, то приднестровцы имеют права, которые нужно признавать и уважать не меньше, чем права людей, живущих по другую сторону Днестра. Если они хотят сохранить связи с Россией и русский язык наряду с молдавским и украинским, это их нормальное, демократическое право. Их беспокоит, что сейчас, правда не столь стремительно, как в начале 90-х, продолжается румынизация Молдавии. Все большее количество граждан Молдавии одновременно приобретают румынское гражданство. Тем самым происходит размывание небольшого и достаточно слабого молдавского государства. В свою очередь, около 10% жителей Приднестровья получили российское гражданство. И, кстати говоря, могут обращаться к России с просьбой обеспечить их безопасность и имущественные права, и государство не может им ответить, что это не его вопрос.

Вне всякого сомнения, конфликт Молдовы и Приднестровья нужно решать цивилизованно, исходя из концепции прав человека и признавая право приднестровцев на свободный выбор. В настоящее же время пока сугубо экономическими мерами их пытаются принудить, чтобы они отказались от своей исторической и духовной идентичности, от властных институтов, которые обеспечивают их безопасность и демократические права, их заставляют признать над собой власть государства, к которому они никогда не имели никакого отношения. Жители Приднестровья были гражданами СССР и никогда не были гражданами независимой Молдовы. Они не захотели стать гражданами этого государства. Принуждение к тому, чтобы люди стали гражданами Молдовы, не имеет ничего общего ни с демократией, ни с нормальным человеческим подходом.

Сейчас Молдова вынуждает предприятия Приднестровья регистрироваться в Кишиневе и получать там разрешение на внешнеэкономическую деятельность, иначе их продукция просто окажется заблокированной на украинско-приднестровской границе. При этом Молдова дает временную регистрацию приватизированным приднестровским предприятиям и постоянную – государственным предприятиям Приднестровья.. В Кишиневе поняли, что демонстрировать полное неуважение к праву частной собственности государству, стремящемуся в ЕС, неприлично. И хотя нынешний политический режим в Молдове не признает процедуры приватизации, осуществляемые в Приднестровье, на данном этапе они стремятся избегать коллизий с частными лицами. Тем не менее Кишинев пытается задержать дальнейшую приватизацию, расставляя капканы для государственных хозяйствующих субъектов. Ведь в случае ликвидации ПМР они автоматически перейдут в собственность Молдовы. Приватизированные предприятия после ликвидации ПМР также обретут новых собственников. Воронин и его сын хорошо знают, как это делается. Но это произойдет не сразу, придется немного подождать до того момента, как в Европе потеряют интерес к внутренним делам далекой, бедной и малоперспективной Молдовы.

"Y": После объявления таможенной блокады Приднестровья в Тирасполе заявили, что в мае наступит гуманитарная катастрофа. Но потом тема сошла на нет. Какова же реальность?

Е.К.: Просто в определенной степени ситуация выпала из поля зрения СМИ. Острый кризис сейчас вступил в затянувшуюся фазу. Но он продолжается. Социальные условия жизни в Приднестровье ухудшаются, так как целый ряд предприятий не может нормально функционировать. На осень в республике намечен референдум, а в декабре должны пройти выборы президента. Совершенно очевидно, что в связи с этими событиями ситуация может вновь обостриться. В Кишиневе рассчитывают, что люди не выдержат ухудшения жизненных условий и пойдут на уступки. Мы видим, как пытаются лишить воли маленький народ.

"Y": Насколько правомерен такой взгляд на проблему Приднестровья: Запад никогда не смирится с влиянием России в этом регионе, потому что там расположены ее войска?

Е.К.: На сегодня в Приднестровье находится очень небольшое количество российских военнослужащих, которые входят в состав миротворческих сил. Также российские военные осуществляют охрану военных складов в районе населенного пункта Колбасня.

"Y": Тех, что считались крупнейшими в Европе?

Е.К.: В советское время. Значительная часть хранившихся там боеприпасов уже вывезена.

"Y": Запад устроит ситуация, что при вступлении Украины в НАТО в тылу остается Приднестровье, где могут быть развернуты российские части из резервистов – граждан РФ?

Е.К.: Не будем рассматривать совершенно маловероятные сценарии. Конфликт России с НАТО я считаю исключительно маловероятным. Есть вопросы безопасности, которые не могут не принимать в расчет военные и люди, отвечающие за безопасность страны. Они всегда считают, что дислокация иностранных войск у границ собственной страны противоречит ее интересам. Действительно, дислокация любых войск – американских, нигерийских, таиландских – на границах с Россией не отвечает нашим интересам. Есть соседние государства – Украина, Грузия, Азербайджан, Финляндия. У нас нет территориальных претензий ни к одному из соседей, как нет противоречий, которые могли бы вызвать вооруженные действия России против этих государств. Они вполне могут обеспечить свою безопасность собственными силами, так как угрозы для всех этих государств, находящихся на западных и юго-западных границах России, связаны с т.н. "мягкой безопасностью" – миграцией, наркотиками, криминалитетом. НАТО, как структура, не способно бороться ни против незаконной миграции, ни против наркотрафика, ни против криминалитета. Это не его задачи. С этой точки зрения движение НАТО на восток никакими рациональными доводами, связанными с реальными вызовами безопасности, не связано.

Это продвижение связано со стремлением изменить геополитический баланс сил, обеспечить свое влияние на тех территориях, которые ранее входили в состав Советского Союза; с желанием использовать человеческий потенциал этих стран для решения задач, которые не имеют ничего общего с национальными интересами Украины, Грузии или той же Латвии, которая сейчас является членом НАТО.

"Y": Вернемся к Приднестровью. Что должна делать Россия для избежания эскалации в зоне конфликта?

Е.К.: Протокол, который был подписан вице-премьером РФ Жуковым и президентом Приднестровья Смирновым, помогает этой территории выжить экономически в условиях блокады. Это правильный шаг, как и гуманитарная помощь, которую мы оказали по линии МЧС. А западным партнерам мы пытаемся объяснить, на каких принципах строим свою политику в отношении Приднестровья и Молдовы. Мы говорим, что на карту поставлены в числе прочих принципы демократии и прав человека, которые являются общими для России, стран ЕС, США. Мы относимся к ним как к принципам или как к джокерам в пропагандисткой игре? Пропаганда отличается тем, что когда нужно, что-то вытаскивается из большого пропагандистского мешка, например, права человека. А когда это не нужно, про них и не вспоминают. Мы говорим о том, что, если так подходить к этим концепциям, мы разрушим собственное общество и собственную демократию. Я считаю, что есть не очень большой набор принципов, которые нельзя нарушать, потому что это опасно для общества и государства. Сейчас именно эти принципы и оказались под вопросом в Приднестровье.

"Y": Грузия демонстрирует растущую военную мощь, однако некоторые эксперты полагают, что под давлением Вашингтона Тбилиси будет вынужден признать Абхазию. А с Южной Осетией все сложнее...

Е.К.: В отношении Южной Осетии осуществляется одновременно политика покупки части правящей осетинской элиты и попытки психологического давления, устрашения, в том числе и через проведение учений.

Все непризнанные государства – Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия, Нагорный Карабах – для Вашингтона выстроены в определенную иерархию. Считается, что легче всего решить проблему Приднестровья и Южной Осетии, присоединив эти территории соответственно к Молдове и Грузии. Поэтому сейчас в американских и европейских СМИ больше всего говорится об этих республиках. С военной точки зрения Южная Осетия очень трудно защищаема, небольшое количество лиц в элите РЮО проявляет некоторые колебания. И сейчас идет массированное давление на Цхинвал. Очевидно, что, если Южная Осетия, несмотря на настроения подавляющего большинства населения, будет все-таки присоединена к Грузии, это станет очень серьезным ударом и по Абхазии. Логика в этой стратегии есть. Только она не имеет никакого отношения к демократии.

В Санкт-Петербурге президент Грузии заявил, что его интересует территория Южной Осетии и Абхазии. Но не вспомнил, что на этой земле живут люди. Их мнением "демократ" Саакашвили не интересуется.

На протяжении более 10 лет модель урегулирования, которую предлагала Россия, базировалась на том, что мы не ставим под сомнение территориальную целостность Грузии. Грузино-югоосетинский и грузино-абхазский конфликты имеют свою уже довольно длительную историю. И "революция роз" отнюдь не является в этой истории точкой отсчета. Долгое время мы, то есть Россия, пытались помочь Грузии. Кстати, наша страна оказывала очень серьезное давление на Абхазию. Дело дошло до экономической блокады. Таким образом, мы понуждали абхазов к поиску компромисса с Грузией.

"Y": Но это уже в прошлом?

Е.К.: В прошлом. Но это было. В том числе под нашим давлением абхазы соглашались на шаги навстречу Тбилиси. Был подписан Ялтинский документ о мерах доверия, затем Сочинские соглашения. Увы, грузинская сторона не стала выполнять взятые ею же обязательства. В итоге возрастало недоверие, и так очень значительное и со стороны абхазов и югоосетин. Не надо забывать пролитую кровь, которая разделила эти народы. Не абхазы напали на Грузию, не абхазские и осетинские танки шли на Тбилиси и Гори. Грузинские танки пришли в Абхазию, грузинские боевики ворвались в Южную Осетию. Этого нельзя забывать. У людей есть могилы их отцов и братьев. Они знают, кто их убил. Как быть с этим? Если Грузия действительно хочет жить в одном государстве с южными осетинами и абхазами, то должна убедить, что им в Республике Грузия будет лучше, чем в их непризнанных государствах. Не принудить, а убедить делами. Грузия должна быть процветающей, богатой и демократичной. На сегодня это авторитарная и нищая страна, из которой продолжают уезжать сами грузины. Почему абхазы и осетины должны жить в этой стране?

Попытки вооруженным путем решить проблему непризнанных государств приведут к дальнейшему усилению авторитарных моментов во внутренней жизни самой Грузии. Для того, чтобы принудить национальное меньшинство, необходимо усилить репрессивный аппарат. Увы, некоторые фюрерские замашки у господина Саакашвили присутствуют. Это могут подтвердить не внешние наблюдатели, а сами граждане Грузии.

"Y": Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье заключили по сути военно-оборонительный союз. Как вы оцениваете его возможности?

Е.К.: С точки зрения военно-организационной Абхазия может оказывать поддержку Южной Осетии, а Южная Осетия – Абхазии. С Приднестровьем ситуация более сложная.

"Y": Ваш прогноз на развитие ситуации с непризнанными республиками.

Е.К.: Россия должна быть готова к самым жестким сценариям в этом регионе и располагать соответствующим набором адекватных ответных мер. Я ни в коем случае не исключал бы возможность военного сценария в Южной Осетии. Иное в Абхазии. В обозримом будущем не будет военных действий в отношении этой республики. Какие-то провокации возможны, но не крупномасштабные военные действия. Вновь начались вылазки отрядов, которые базируются в Грузии и проникают на территорию Абхазии. После "революции роз" их действие на некоторое время было приостановлено. Руководители менгрельских полукриминальных-полуполитических вооруженных группировок рассчитывали получить для своих людей посты в новых органах власти, но Саакашвили, видимо, не выполнил тех обязательств, которые раздавались до и в период "революции". К тому же ушел из жизни Зураб Жвания, имевший на западе Грузии неплохие позиции. В итоге отряды "партизан" занялись привычным "бизнесом", от которого страдают, прежде всего, простые люди в обездоленном, измученном Гальском районе Абхазии. Впрочем, права простых людей вообще сейчас мало кого интересуют. Тем более зачем "великим демократам" думать о правах людей из непризнанных республик. Видимо, у Воронина и Саакашвили на повестке дня лозунг: "Непризнанным государствам – непризнание прав человека".

"Y": Спасибо за беседу.