Что кроется за алкогольным мором

Буквально на днях Россия вдруг узнала, что от Калининграда до Владивостока поражена пьянством. Причем пьянством не в том понимании, что бытует в большинстве развитых стран, когда некоторых граждан не вытолкать из баров или не оторвать от бутылок с различными видами алкогольной продукции, а пьянством в его наиболее жестком – чисто российском виде. В том виде, когда в ход (а точнее, в организм пьющего) идет "все, что горит": самогон, политура, одеколон, незамерзающие жидкости и прочая непищевая химия; в том виде, когда ежегодно жертвами "возлияний" становятся несколько десятков тысяч сограждан наиболее трудоспособного и детородного возраста. Судя по заполонившим эфир сюжетам, создается впечатление, что чудовищный мор любителей алкогольных суррогатов пришелся именно на последние дни, а не продолжался на протяжении всего времени существования советского, а впоследствии и российского государства. И это заставляет взглянуть на ситуацию несколько по-иному.

О том, сколь критична ситуация с потреблением алкоголя на территории нашей страны, на протяжении многих лет не раз и не два высказывались ученые, журналисты, а также некоторые депутаты и губернаторы. Приводимые ими случаи, цифры и тенденции мало чем отличались от того, что мы слышим и видим сейчас, но ни о каком информационном ажиотаже тогда не было и речи. Сегодня все иначе: забросив поднадоевшие темы Грузии и злобных происков Запада, центральные каналы наперебой рассказывают о том, как в российской глубинке, опившись непонятной дряни, корчатся на больничных койках и бесславно мрут заблудшие сыны (и дочери тоже) родины. Глядя на все это, не имеющие, в большинстве своем, иммунитета к телевизионному промыванию мозгов россияне начинают проникаться чувством грядущей катастрофы. Специалисты знают, что в подобном состоянии население в наименьшей степени способно к трезвой оценке ситуации и наиболее восприимчиво к тому, что может быть навязано ему сверху. Прекрасным примером тому служит "своевременный" вброс идеи с отменой губернаторских выборов, непонятно каким образом увязанной с трагедией Беслана, сковавшей на тот момент сознание россиян. Разница состоит лишь в том, что в той ситуации общественный шок был настоящим, сегодня же он создается искусственно – сложнейшую, но старую как мир проблему вытащили на свет определенно неспроста. Не пришлось долго ждать и вброса соответствующей идеи. Идеи, как и в случае с Бесланом, лишь отдаленно относящейся к сути реально существующей проблемы. Озвучил ее, как это часто бывает в последнее время, спикер Госдумы Борис Грызлов, при поддержке спикера СФ Сергея Миронова и министра сельского хозяйства Алексея Гордеева. Суть предложения, как нетрудно догадаться, состоит в ужесточении контроля за оборотом алкоголя, а попросту говоря, в введении госмонополии на реализацию алкогольной продукции. "То, что происходит сейчас, подводит к мысли, что одной госмонополии на оборот спирта недостаточно, пора ставить вопрос и о государственной монополии на продажу алкогольной продукции", – заявил Грызлов.

Не останется в стороне от начинающейся кампании и правительство. Сегодня вице-премьер Александр Жуков должен будет проинформировать Кабинет министров о состоянии алкогольного рынка, и вопрос ужесточения контроля за реализацией алкоголя наверняка станет одной из центральных тем его доклада. Изначально главной задачей, стоящей перед вице-премьером, было расследование причин серьезных сбоев в единой системе государственного учета алкогольной продукции (ЕГАИС), приведшей этим летом к масштабному кризису на рынке алкогольной продукции. Напомним, что из-за неспособности чиновников запустить и отладить новую систему учета государственный бюджет лишился порядка 15 млрд рублей. По мнению экспертов, сегодняшний доклад Жукова может содержать достаточное количество разгромных фактов, способных поставить если не крест, то жирное пятно на карьере ряда крупных чиновников. На этом фоне вполне объяснимым выглядит поведение главы Минздравсоцразвития Михаила Зурабова и главного санитарного врача РФ Геннадия Онищенко. Так, например, Зурабов поспешил заявить, о том, что массовые отравления населения некачественным алкоголем являются спланированной акцией недобросовестных производителей, выступающих против госмонополии на оборот этилового спирта. Схожей точки зрения придерживается и Онищенко. При очевидной абсурдности развиваемой ими теории заговора, именно такой оборот дела реально позволяет спасти чиновничьи головы. Основная вина за провал алкогольной политики будет в этом случае переложена на "недобросовестных производителей", потравивших уйму народа в отместку за попытку государства упорядочить рынок.

Предпосылки для введения госмонополии на реализацию алкоголя довольно очевидны, и в первую очередь - в русле стойкой тенденции огосударствления нефтегазовой отрасли. Государство с каждым днем все больше само превращается в капиталиста, забирая под свой контроль стратегические отрасли экономики. О стратегическом характере производства и реализации алкогольной продукции, приносящих миллиардные доходы, спорить не приходится. Поэтому желание чиновников ввести полную госмонополию в этой области видится вполне логичным. Разыгранная накануне тема массовых отравлений становится прекрасной почвой для подобного шага.

В заключение необходимо сказать несколько слов о способности госмонополии на производство и реализацию спиртных напитков реально изменить ситуацию с высокой алкогольной смертностью. И с прискорбием констатировать, что решить существующую проблему данным способом невозможно в принципе. Госмонополия берет под контроль только официальную торговлю алкоголем, тогда как основные поставщики отравы и раньше практически никогда не работали легально. Получается, что государственный "зонтик", раскрытый над рынком, в принципе не захватывает ту его часть, откуда обычно и приходит смерть. Не способна госмонополия повлиять и на массовое потребление населением тех веществ и субстанций, которые невозможно отнести к напиткам даже в страшном сне. Поэтому эффект от предполагаемой реформы рынка, скорее всего, будет иметь прямо противоположенный характер. "Серые" производители и торговцы окончательно уйдут в подполье, под криминальную крышу, продолжая и дальше поить несчастных россиян неизвестно чем, а легальное спиртное возрастет в цене и, возможно, потеряет в ассортименте. Введение ЕГАИС стало прекрасным примером абсолютной неспособности государства разобраться с такой не самой трудной задачей, как налаживание учета реализации спиртных напитков. Во что это вылилось для ни в чем не повинного населения – хорошо известно. В случае же дальнейшей государственной монополизации алкогольного рынка летний кризис может показаться всего лишь цветочками.