Абхазия ждет инвесторов и не хочет войны

"Yтро": Удалось ли Абхазии прорвать экономическую блокаду?

Александр Анкваб: О прорыве говорить нельзя потому, что его и быть не могло. Опираясь на базовые данные, которые неизменны, невозможно осуществить такой прорыв. Это было бы просто фантазией. Речь идет о том, чтобы потихоньку двигаться вперед и чтобы сохранить эту тенденцию.

За два года наш бюджет увеличился практически в два раза. Мы начинали с 600 млн руб. с хвостиком, а сегодня бюджет превысил 1,2 млрд рублей. В 2005 г. мы собирали налоги в размере 200 млн руб., а в этом году планируем собрать почти 600 миллионов. И это практически на той же налогооблагаемой базе, но уже за счет укрепления дисциплины. Все это позволяет нам увеличивать свои расходы.

"Y": На что расходуются бюджетные средства?

А.А.: Потребность в расходах увеличивается с каждым днем. Вся инфраструктура настолько устарела, что латание дыр уже не приносит положительного результата, речь идет о необходимости замены. К примеру, везде надо менять системы канализации, водопровода, лифтового хозяйства. То же самое касается энергетического хозяйства, которое нужно не просто ремонтировать, а менять. Если посчитать, то требуемые средства намного превысят годовой бюджет. Я уже не говорю о дорогах в сельских населенных пунктах, о проселочных дорогах, мостах. Везде требуются капитальные вложения. Нам приходится выбирать направления, в которые надо вложить деньги в первую очередь.

"Y": Какова динамика по безработице в послевоенные годы?

А.А.: В свое время у нас проживало в селе примерно 60% населения республики. Сейчас эти цифры примерно сохраняются. Занятость в селе невысокая. Люди работают в основном на приусадебных участках. Сельская молодежь мигрирует в город в надежде найти заработок, но, к сожалению, мы не можем предложить большинству что-то реальное и заметное. Люди сами находят себе сезонные занятия в курортный или фруктовый сезоны, на объектах сервиса, занимаются торговлей. Нам бы хотелось, чтобы молодые люди работали на своих предприятиях, получали специальности и т.д. Мне хотелось бы видеть в Абхазии предприятия по сборке и выпуску конкретной продукции, начиная от телефонных аппаратов и заканчивая телевизорами. Ведутся переговоры по созданию предприятий легкой промышленности, выпускающих спортивные обувь и одежду. У нас достаточно электроэнергии и недорогой рабочей силы, что может иметь применение и успех в нынешней ситуации.

В то же время, тревожных цифр по безработице у нас нет. В Сухуме действуют два вуза, включая университет, где обучаются около 2700 студентов, есть специальные учебные заведения. Но заметно, что молодежь хочет не просто учиться, а овладеть конкретными специальностями. Тут мы отстаем, не предоставляя возможности людям. В этом проблема.

"Y": К сожалению, большинство экспертов предрекают обострение ситуации в зоне грузино-абхазского конфликта. Неужели снова надо готовиться к худшему?

А.А.: Я не стал бы однозначно утверждать, что война будет. Хотя воинственная риторика руководства Грузии продолжается, мы привыкли жить в такой ситуации, это подтягивает нас, особенно Вооруженные силы. Можно сказать одно: боевые действия будут иметь для Грузии тяжелейшие последствия. Не думаю, что мир единогласно поддержит Тбилиси в этом направлении. В последних резолюциях Совбеза ООН содержатся призывы к мирному разрешению проблемы. Правда, если взглянуть на настрой Саакашвили, на ум приходит иное. Ну что ж, видно, такова судьба Грузии и всех тех, кто вынужден с ними общаться.

"Y": Призывы Совбеза ООН к мирному диалогу давно стали традицией. Но Грузия так и не вывела вооруженные формирования из Кодорского ущелья.

А.А.: Разговоров о ситуации в Кодорском ущелье много, от реальных до небылиц. Главное то, что Грузия в нарушение всех договоренностей и резолюций, ввела в верхнюю часть ущелья воинские подразделения и посадила там некое "правительство Абхазии в изгнании". В Тбилиси этим показывают, что находятся в Абхазии и управляют ее частью. Почему мы в послевоенные годы не освободили все Кодорское ущелье и не ввели туда войска? Потому что мы не нарушали достигнутые соглашения, хотя никакой проблемы во вводе войск не было. Наши формирования, включая спецподразделения, готовы выполнить задачи и намного сложнее. Но мы не сделали этого, а Грузия пошла на вероломные шаги. Резолюция Совбеза ООН от 13 апреля 2007 г., кроме прочего, "призывает грузинскую сторону обеспечить, чтобы ситуация в верхней части Кодорского ущелья соответствовала положениям Московского соглашения о прекращении огня и разведении сил от 14 мая 1994 года".

"Y": Какова позиция Абхазии по поводу стремления Тбилиси разместить в зоне конфликтов иные, кроме российских, миротворческие силы?

А.А.: Мы не раз озвучивали эту позицию, в том числе на встрече президентов трех самопровозглашенных республик в прошлом году. Хочу сказать следующее. Уважаемые господа! Где вы были раньше? Кто сказал, что мы спокойно поменяем российских миротворцев на украинских, прибалтийских или других? Этого не произойдет. Российские миротворцы, как подчеркивается в резолюциях Совбеза ООН, достойно выполняют свои обязанности. Наша позиция неизменна.

"Y": За время работы вам удавалось нормально общаться с представителями грузинского руководства?

А.А.: В 2005г. мы предложили Тбилиси подготовить и подписать общий документ о ненападении. Были подготовлены серьезные предложения, но положительной реакции на наши действия не последовало. Мы довели нашу позицию до представителей иностранных и международных делегаций, которые работают в Тбилиси, дипломатов и послов, чтобы они могли что-то сделать. Но, опять-таки, ничего из этого не получилось. Контактов с руководством Грузии ни у президента, ни у парламента, ни у правительства Абхазии нет совершенно. Сегодня мы и не пойдем на них, пока ситуации в Кодорском ущелье не будет отрегулирована в соответствие с требованиями Совета безопасности ООН и пока не будут возвращены лица, выкраденные в Гальском районе республики.

"Y": По дороге в Сухум на мосту красуется надпись "Наша цель - независимость!". Но независимость есть, теперь главное - международное признание. Когда Абхазия его получит?

А.А.: Свет в конце тоннеля есть. При том что мир неоднороден и сложен, мы надеемся на объективность международного сообщества. Мы замечаем изменение отношения к нам и знаем отношение России. Мы сохраняем оптимизм.

"Y": Спасибо за беседу.