Армения рассчитывает на помощь НАТО

Архивное фото ИТАР-ТАСС

На прошлой неделе президент Армении Серж Саргсян посетил Брюссель, где провел переговоры с руководством НАТО. Центральной, но формально не акцентируемой темой этих встреч стала роль НАТО в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. При этом все публичные заявления отличались крайней невнятностью, но у наблюдателей сложилось впечатление, что Ереван приглашает Альянс в регион, а Брюссель вяло сопротивляется.

Показательным в этом смысле стал обмен репликами между генсеком НАТО и президентом Армении. Расмуссен объясняет, что "не видит возможности для военного вмешательства НАТО в нагорно-карабахский конфликт в случае возобновления в этом регионе военных действий". А Саргсян отвечает, что "не слышал ни сейчас, ни ранее, чтобы у НАТО не было вообще никакой роли в процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта, в особенности, если вдруг ситуация перерастет в военную фазу". По сути, это классический пример диалога слепого с глухим: Расмуссен "не видит", Саргсян "не слышит", но оба прекрасно понимают, что речь идет о ломке схем, сложившихся на постсоветском пространстве за последние двадцать лет, в течение которых Россия, опираясь на санкции ООН, сама формировала миротворчески силы для обеспечения стабильности в горячих точках бывшего Союза.

Любые разговоры о привлечении международных миротворческих сил, равно как и планы присоединения к НАТО Грузии и Украины, наталкивались на жесткое сопротивление Москвы. И все эти годы Армения, неосторожно названая Борисом Грызловым "форпостом России на Кавказе", поддерживала позицию Москвы, несмотря на то что территориально отрезана от России и фактически находилась в политической и экономической блокаде. Неурегулированный конфликт с Азербайджаном и отсутствие дипломатических отношений с Турцией исключали участие Еревана в энергетических и транспортных проектах региона и тем самым блокировали возможности развития связей с Тбилиси. В результате из всех сопредельных государств Армения имела хорошие отношения только с Ираном.

Эта диспозиция сформировала причудливую схему альянсов. Горизонтальная ось связывала Азербайджан, Грузию и Турцию с Европой, вертикальная – Иран и Армению с Россией. Такой политический расклад был не слишком комфортным для Еревана, тем более на фоне обострения ситуации вокруг Ирана. Армения хотела двигаться в Европу, но этот выбор требовал уступок по Нагорному Карабаху. Альтернативный сценарий, продвигавшийся Грузией в 2006 – 2007 гг., подразумевал "всеобщее замирение" на почве присоединения Армении к углеводородным, торговым и транспортным проектам, связывающим Грузию и Азербайджан с Турцией и Европой в обмен на все те же уступки по Нагорному Карабаху.

По сравнению с тем, что происходило ранее, когда Баку бряцал оружием, а все остальные молчали, это был определенный прорыв. И в ходе подготовки к президентским выборам 2008 г. сложилась парадоксальная ситуация: национальная идея, которая в 1988 г. заставила облсовет НКАО поставить вопрос о присоединении области к Армении и тем самым запустила процесс армяно-азербайджанского противостояния, предъявлялась Армении в качестве цены, которую она должна заплатить за свой "европейский выбор". Ни один из реальных кандидатов в президенты не решился внести этот вопрос в свою предвыборную программу, потому что Нагорный Карабах остается главным фактором армянской политики и согласие на уступки по этому вопросу означает конец любой политической карьеры.

Что касается отношений Армении с НАТО, они начались в 1992 г. с присоединения к программе "Партнерство ради мира" и Совету североатлантического сотрудничества. В 2005 г. Армения подписала Индивидуальный план действий партнерства. В 2005 – 2008 гг. армянские миротворцы несли службу с составе польской дивизии Альянса в Ираке, затем, вплоть до сегодняшнего дня, – в Афганистане. Присутствие армянских военных в силах НАТО носит символический характер, тем не менее местные эксперты с удовлетворением отмечают, что, "понимая свое уязвимое положение, Армения пытается преодолеть изоляцию и предлагает Организации Североатлантического договора более активное сотрудничество".

Участие в операциях НАТО и разговоры о "европейском выборе" не мешали развитию отношений с Москвой. Получив в начале нулевых контрольные пакеты ряда армянских предприятий, Россия реконструировала армянскую энергетическую систему, в том числе Армянскую АЭС и Разданскую ТЭС, и связала ее с Ираном тремя высоковольтными ЛЭП, превратив армянский энергетический комплекс в поставщика электроэнергии регионального уровня. Одновременно был достроен и сдан в эксплуатацию газопровод Иран – Армения. ОАО "РЖД" взяло в длительное концессионное управление Армянские железные дороги и готовит проект железной дороги Армения – Иран, которая откроет для армянской продукции рынки Каспийского региона и Персидского залива.

В общем, можно сказать, что Армения достаточно успешно балансировала между разными центрами силы, поддерживая паритет, сложившийся в регионе, пока в августе 2008 г. война не разрушила устойчивость всей этой конфигурации. Главным фактором стала активизация Турции, заявившей претензии на роль регионального лидера. Сразу после начала войны в Южной Осетии турецкий премьер примчался в Москву и предложил свою "Платформу мира и стабильности на Кавказе". Следующим его шагом стало налаживание отношений с Ереваном. Москва в сложившейся ситуации не могла проигнорировать турецкие инициативы, которые, как стало понятно через полгода, существенно осложнили региональную повестку.

Значительную роль в этом процессе сыграл Азербайджан, раздраженный армяно-турецким диалогом. Угроза потери союзника заставила Баку развернуть свою энергетическую политику в сторону России и Ирана. После того как Россия подписала с Азербайджаном контракт на покупку газа и заняла более терпимую позицию в отношении азербайджанских амбиций по Нагорному Карабаху, заметно потеплели отношения Баку с Тегераном. Это принципиально изменило весь расклад: Азербайджан превратился в одного из главных игроков региона, инициативы и амбиции Турции начали провисать, Армения лишилась поддержки Ирана, который ранее выступал за сохранение военно-политического статус-кво, а сблизившись с Баку, начал поддерживать претензии Азербайджана. В этот момент Конгресс США принял резолюцию о признании геноцида армян и сорвал переговорный процесс между Анкарой и Ереваном.

Стремясь исправить ситуацию, Турция свернула контакты с Арменией и реанимировала союз с Азербайджаном. Тем временем в результате "перезагрузки" и сближения Москвы и Вашингтона испортились отношения между Россией и Ираном. Это создало возможность маневра для Турции, которая начинает предпринимать усилия для завоевания доверия Тегерана. В результате появляется трехсторонний договор об обогащении урана для иранских АЭС, вызвавший раздражение России, США, ЕС и Израиля. Затем разразился скандал вокруг "флотилии мира", обостривший отношения между Турцией и Израилем. Последние события сильно осложнили ситуацию, но, с точки зрения Еревана, главным следствием всех этих игр стал разворот Москвы в сторону Баку, разрушивший "вертикальную ось" Россия – Армения – Иран.

Эти изменения спровоцировали панические настроения среди армянских экспертов, которые считают, что все это закончится новой войной в Нагорном Карабахе. При этом одни аргументируют прогноз тем, что Турция и Иран готовы поддержать Азербайджан в его стремлении утвердиться в зоне безопасности. Другие полагают, что США и Западная Европа хотят контролировать район, прилегающий к иранской границе, и для этого спровоцируют обострение ситуации, а затем начнут операцию по "принуждению к миру" и введут в приграничные районы силы НАТО. Еще одним поводом для беспокойства стала принятая 20 мая резолюция Европарламента "Требование к стратегии ЕС на Южном Кавказе", в которой среди прочего содержится призыв освободить "оккупированные азербайджанские районы", воспринятая в Ереване как подтверждение готовности Евросоюза принять сторону Баку.

На этом фоне армянские СМИ жестко критикуют Россию, делая упор на том, что отказ Москвы от поддержки Тегерана и ее разворот в сторону Баку ослабил позиции Еревана, а бездействие ОДКБ в связи с событиями в Киргизии лишает Армению надежды на поддержку союзников. В глазах авторов многих публикаций все это свидетельствует о невозможности сохранять ориентацию на Россию, союз с которой "усугубляет изоляцию Армении". Чтобы исправить ситуацию, руководству страны советуют прислушаться к мнению Европарламента, который рекомендовал привлечь Ереван к участию в международных проектах Nabucco и "Белый поток". Одновременно утверждается, что делать ставку на Евросоюз тоже нельзя. Потому что помимо политических и экономических инициатив, которыми так богата Европа, Армении и всему Кавказу нужны гарантии мира и стабильности, а для этого необходимо обеспечить военно-политическое присутствия в регионе. Но этим Европа заниматься не будет.

К аналогичному выводу приходят и политологи, анализирующие новый расклад с точки зрения позиционирования и ресурсных возможностей России, Турции и Ирана. Для всей тройки итоги неутешительны: все их проекты носят ограниченный характер, базируются на ситуативных союзах и провоцируют дестабилизацию, и "только НАТО способно выстроить конструкцию альянса, который включал бы все государства Черноморско-Кавказско-Каспийского региона". В сущности, то же самое, но в более обтекаемой форме сказал на пресс-конференции в Брюсселе и Серж Саргсян, когда, развивая старый тезис о приоритетности европейского направления для внешней политики Армении и особой важности сотрудничества с НАТО, фактически пригласил альянс навести порядок на Южном Кавказе.

Таким образом, консолидированная позиция экспертного сообщества и политического истеблишмента Армении сводится к тому, что нужно переключаться на европейские проекты, военно-политическое сопровождение которых будут обеспечивать силы НАТО.