"Меркози" спасает Европу старыми средствами

ФОТО: AP

Европа с замиранием сердца следит за лидерами Германии и Франции: от них зависит финансовое спасение еврозоны. С чьей-то легкой руки федеральный канцлер Германии и президент Франции часто именуются в прессе "Меркози" – олицетворение германо-французского тандема, с которого, собственно, и началась послевоенная европейская интеграция. Хотя многие обозреватели отмечают, что лично Ангеле Меркель и Николя Саркози такой тандем дается непросто: они не слишком симпатичны друг другу и сильно отличаются в манере вести дела. Но это не помешало им наконец договориться о том, как вытаскивать Старый Свет из долговой ямы. И не беда, что это рецепты десятилетней давности.

В понедельник немецкий канцлер и французский президент провели очередную двустороннюю встречу, после которой заявили, что теперь у них есть единый план действий. Остается согласовать его с остальными 25 странами ЕС, что, вероятно, произойдет на саммите в пятницу. Сделать это будет нетрудно, поскольку члены Евросоюза (даже те, у которых ситуация в финансовой сфере отнюдь не критическая) уже "обработаны" по полной программе.

Во-первых, их пугают цифрами. Например, величиной европейских долгов: у Греции и Италии они превышают 120% ВВП. (В Японии, правда, госдолг зашкалил за 200% ВВП, но там кризиса почему-то нет.) Во-вторых, снижением рейтинга: S&P как раз объявило, что рейтинги всех стран еврозоны будут поставлены в список на пересмотр (разумеется, в сторону понижения). Наконец, в-третьих, многие авторитетные эксперты и видные политики (Нуриэль Рубини, Жак Аттали, Жак Делор, Дэвид Кэмерон) в последнее время изрекали самые мрачные прогнозы о судьбе евро и евроинтеграции: согласно некоторым из них, единая валюта Европы не доживет даже до Нового года.

Краски сгущал и сам Саркози: "что останется от Европы, если не будет евро? Ничего". Меркель более осторожна в выражениях, но и они сводятся к тому, что Европе предстоят чрезвычайно трудные времена.

Такая накачка общественного мнения необходима, чтобы план "Меркози" встретил как можно меньше сопротивления на предстоящем саммите. По глубокому убеждению Саркози, Франция и Германия должны стать гарантами стабильности в Евросоюзе, а для этого придется многое в нем изменить. "В нынешней экстремальной ситуации – а она действительно экстремальная, – мы должны вернуться к самому главному – к основам, – заявил недавно французский президент. – Именно поэтому Франция и Германия приводят доводы в пользу нового европейского договора. Европу нужно основать заново!" Еще он говорил о намерении учредить в Европе "реальную экономическую власть", и Меркель его, в принципе, поддержала, хотя – опять же – с меньшим пафосом: она хочет создать "европейский фискальный союз с жесткими правилами". Все его страны-участницы должны "взять за правило принимать бюджеты с нулевым дефицитом".

Что ж, попробуем еще раз "отфильтровать" пафос и разбавить излишне густые краски. Что конкретно предлагает "Меркози" Европе? Две вещи. Первое: ужесточение бюджетной дисциплины и наделение наднациональных органов ЕС правом карать страны-члены за ее нарушение. И второе: более широкое использование в ЕС механизмов принятия решений большинством голосов (исключающих ситуации, когда одна страна или меньшинство может заблокировать решение). Вот, собственно, и все. Причем даже по этим пунктам между Берлином и Парижем нет полного консенсуса. Германия ратует за полный наднациональный контроль в бюджетной сфере, а Франция хочет оставить собственно бюджетные вопросы в компетенции национальных правительств, наднациональным же поручить лишь следить за соблюдением установленных критериев бюджета.

Эти идеи вовсе не новы: они в точности воспроизводят изначальные условия создания еврозоны. Еще в 1992 г. Маастрихтский договор о создании ЕС установил строгие критерии для участия в будущем валютном союзе. Это 3-й "потолок" по дефициту бюджета и 60%-й по госдолгу, а также инфляция не более 3% в год. Затем, когда на рубеже веков валютный союз был реально создан, "маастрихтские критерии" были дополнены "Пактом стабильности" – документом, предусматривающим санкции к нарушителям этих самых критериев. Государства-нарушители бюджетной дисциплины должны были караться штрафами, исчисляемыми в процентах от ВВП, в пользу европейского бюджета.

Но этот механизм так никогда и не был приведен в действие. Дело в том, что как раз в те годы первым нарушителем "маастрихтских критериев" стала Германия, а наказать ее ни у кого не хватило решимости. Теперь ЕС пожинает плоды своей непоследовательности. Члены еврозоны легко позволяют себе "дыры" в казне и в 5%, и в 8% ВВП, а средний уровень их задолженности приближается к 90% ВВП. В этих условиях Берлин и Париж просто делают новую попытку установить принцип неотвратимости наказания недисциплинированных. Удастся ли на этот раз?

Это же касается и принципов голосования: за последние пару десятилетий было сломано немало копий в спорах о том, следует ли ЕС расширять практику принятия решений не консенсусом, как раньше, а большинством голосов стран-членов. Последнее подразумевает подчинение меньшинства стран воле большинства. Загвоздка в том, что это меньшинство – тоже суверенные государства, которых, по идее, нельзя так запросто подчинять чужой воле. Особенно если речь идет о вмешательстве в их бюджетный процесс и уж тем более – о наказании крупным штрафом. По идее, не захотят – не заплатят, они ведь суверенные! Однако Евросоюз постепенно "обгрызает" суверенитеты: все больше полномочий передается наднациональным органам. Делается это не всегда последовательно, иногда государства спохватываются и начинают тянуть свои полномочия обратно. Но сейчас ситуация уникальная: сильнейшие государства Европы сами предлагают усилить наднациональную власть ЕС, передав ей полномочия в бюджетной сфере. Собственно, валютный союз давно должен был ограничить их суверенитет в этой области. Но до сих пор не мог.

Таким образом, "Меркози" предлагает еврозоне проделать "работу над ошибками", точнее, сделать то, что не удалось десять лет назад. Однако и для такой не слишком ощутимой перестройки Евросоюза придется внести изменения в его основополагающие документы. Их огласят на саммите президент ЕС Херман Ван Ромпей и глава Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозу. Несмотря на предварительную "накачку" общественного мнения, есть вероятность, что не все страны поддержат эти инициативы. Например, Великобритания и Чехия наверняка будут против усиления наднациональной власти в финансовой сфере. На этот случай уже существует "план Б": страны, поддерживающие изменения, могут заключить отдельное межправительственное соглашение о новом "Пакте стабильности".

Вот тогда мы увидим "Европу разных скоростей", оформленную юридически. Кто-то из стран-членов останется на гребне интеграции, кто-то окажется на периферии. Последние, очевидно, не смогут участвовать в решении многих важных вопросов, касающихся развития Евросоюза. Хорошо это или плохо? Однозначно сказать трудно. С одной стороны, в финансовой сфере ЕС станет более стабильным, в еврозоне останутся лишь те, кто реально выполняет ее требования. С другой стороны, Евросоюз станет еще более аморфной и трудноуправляемой конструкцией (вы можете представить себе поезд, где вагоны движутся с разной скоростью?). И это особенно негативно скажется на его способности проводить единый курс во внешней политике. Международный авторитет ЕС определенно снизится.

Обсудить на Facebook