Молчание мобильных ягнят

Признаюсь, угадать не трудно. Основная часть сообщений в течение дня приходит в рамках услуги "Кто звонил". Очень нужная услуга – только благодаря ей я могу узнать, кто мне пытался дозвониться часа два – три назад, да не смог. Да, при ее подключении оператор благоразумно умолчал о том, что информация о звонках будет приходить с большим запозданием. Но я могу после этого хоть попытаться дозвониться до тех, кто пытался дозвониться до меня, но не смог. Сегодня нельзя ожидать от мобильной связи многого.

Если же SMS приходит ночью – тут и гадать нечего. Это с моей банковской карты опять автоматически списалось 500 рублей за мобильную связь. Второй или третий раз за неделю. Вдвое – втрое больше, чем еще год – два назад. И вот таких расходов ожидать стоит. Ведь звонков стало больше, не так ли? А если кто не в курсе – первая минута (или минуты, это зависит от тарифа) стоит дороже последующих. Плюс тарификация звонков идет поминутно, а не посекундно. То есть, набрал номер, на другом конце провода сняли трубку перед обрывом связи – вот уже минус деньги за минуту разговора. А перенабирать приходится часто...

Наверное, в Москве уже не осталось человека, который не жаловался бы на качество мобильной связи. Операторы держатся стойко, как партизаны на допросе. На все жалобы ответы даются уклончивые, но твердые: не виноватые мы, это у вас телефон, железобетонные стены здания, высотные дома в округе, мобильный Интернет, конфликт сетей 3G и 4G, погода, плохой слух – выберите вариант ответа. Доказать что-либо не представляется возможным. Общественность твердо убеждена в том, что сотовые операторы стали экономить на базовых станциях и лукавить с тарифами. Что довольно удивительно, так как прибыль сотовых операторов в кризис как бы не выросла: люди не уменьшили разговоры по мобильному.

Однако удивительное дело: устойчивое недовольство потребителей нисколько не отражается на благоденствии операторов. Разве что совсем уж возмутительные случаи, вроде выставления невероятных счетов в роуминге, заставили пошевелиться соответствующие ведомства – и сотовые компании, кстати, довольно быстро пошли на попятный. Цены в роуминге стали снижаться, Интернет оказалось возможным выключать, а нечаянные долги – простить.

Однако почему власть вмешивается в явно ненормальную ситуацию только, когда люди готовы уже на улицы выходить? И не надо ссылаться на то, что речь идет о частном бизнесе, в который государство либерально не вмешивается. Во-первых, еще как вмешивается, если хочет, иначе откуда взялось уже ставшим устойчивым выражение "послать доктора"? Во-вторых, в данном-то случае государство просто обязано вмешиваться, так как именно благодаря ему, а конкретно – Минсвязи, в свое время было принято решение о том, что на федеральном уровне будет только три сотовых оператора. Четвертый, рожденный в ином сотовом стандарте, выжил со скандалом и при активном вмешательстве антимонопольного органа. Однако, повязанный кучей ограничений, так и не смог стать достойным соперником.

Таким образом, государство создало олигополию – круг избранных властителей мобильной связи; оно же, согласно антимонопольному законодательству, должно контролировать их аппетиты и качество их работы. Вместо этого власть не создает даже видимости конкуренции – хотя бы между операторами самой "большой тройки". Кто помнит, сколько лет уже пылится, да никак не принимается закон о сохранении телефонного номера при переходе к другому сотовому оператору? Кто скажет, почему, несмотря на постоянные обещания, не дается выход на федеральный уровень региональным сотовым операторам? Между прочим, в регионах, где они действуют, тарифы "большой тройки" в разы меньше – например, в Краснодарском крае в три – пять раз! Между прочим, на конец этого года был обещан выход на рынок "дочки" государственной телекоммуникационной компании, да еще в новейшем формате 4G – и где же она?

Когда-то участники "большой тройки" соревновались между собой за количество абонентов – и ради этого активно снижали тарифы и улучшали покрытие. Сегодня абоненты распределены, бежать им особо некуда: во-первых, для многих смена номера – мероприятие болезненное и затратное, а во-вторых – смысл менять шило на мыло? Так что сотовые операторы могут спокойно и дальше экономить на качестве связи. Тем более что выгода получается двойная: вначале сэкономили на оборудовании, а потом получили дополнительную прибыль от вынужденных дозваниваться абонентов.

Если отбросить эмоции, "большую тройку" можно понять: ничего личного, только бизнес. А бизнес у них в этих условиях должен получаться неплохим. Вопрос у меня другой: государству-то чем это выгодно? Должна же быть какая-то выгода, если так явно обрубается малейшая возможность конкуренции на федеральном сотовом рынке. Или дело не в государственном подходе, а в конкретных чиновниках?