Взрывоопасная зона

ФОТО: AFP

"Арабская весна" началась 17 декабря 2010 г., когда молодой тунисец Мухаммад Буазиз превратился в живой костер в одном из периферийных городов страны. Бедный торговец фруктами, нелегальную лавку которого обобрал местный чиновник, не представлял себе, какие кровавые последствия будут у его акта самоубийственного протеста. Зажженное им пламя унесло в течение года не менее 40 тысяч жизней.

Если в Тунисе погибли 224 человека, то в Ливии, судя по различным данным, заплатили жизнями за демократию свыше 30 тысяч, несколько десятков тысяч были ранены, сотни тысяч превратились в беженцев. Йеменская революция была оплачена кровью двух тысяч людей, смещение египетского тирана обошлось в тысячу убитых. Продолжающаяся сирийская "весна" вскоре, очевидно, достигнет "ценника" в шесть тысяч трупов.

"Дерево свободы нужно поливать время от времени кровью патриотов и тиранов, это для него естественное удобрение", – утверждал когда-то Томас Джефферсон. Вот уж чего, а крови в ходе "арабской весны" никто не жалел, и пролилось ее немало. Но результаты кровопролития, боюсь, будут иными: древо свободы что-то не проросло...

А все почему? А потому, что никто не делал поправку на ментальность, географию, уровень развития населения и на еще один абсолютно неполиткорректный фактор – религию основной массы жителей Ближнего Востока и Северной Африки. Можно сколько угодно полагать, что если тирана свергли, то непременно сразу начнется либеральная демократия. На самом деле, что именно произойдет после свержения тирана, зависит от того, кто именно его свергал и зачем.

По абсолютно непонятной причине кто-то привязал происходящее в Тунисе, а затем и других странах региона к "весне народов": одногодичной цепочке европейских восстаний в XIX веке. Эта аналогия совершенно неуместна и лишь внушает ложные надежды на то, что в странах, где побывала "арабская весна", кто-то в конечном итоге станет жить лучше. Ну, то есть кто-то, конечно, станет. Но отнюдь не большинство.

Египет уже начинает потихоньку ощущать, что такое демократия с исламским вкусом. К власти в стране путем выборов пришли исламисты, и дело не ограничивается тем, что коптов-христиан банально вырезают: под угрозой оказалась основа экономики страны – туризм. В Египет съезжались со всего мира за дешевым пляжным отдыхом. Теперь это кончается: новые партии власти уже неоднократно высказывали намерение ввести исламские нормы поведения, в том числе и на курортах. Много ли любителей загорать и купаться в хиджабе? Доходит и до мрачных курьезов: один из бывших курортных работников отрезал себе интимную часть тела и похоронил ее, чтобы выразить свой протест против падения туризма в стране. Никакого позитивного влияния на египетский туризм это, судя по всему, не оказало. Скорее, стало символом того, что произойдет с отраслью в будущем.

Другой источник экономического развития Египта – газовые месторождения, откуда этот энергоресурс поставлялся в Израиль и Иорданию, также, по всей видимости, вскоре перестанет приносить деньги в казну. С начала революции газопровод, идущий через Синай подрывали уже десять раз, и израильтяне, для которых египетский газ составлял около 40% потребляемого в стране, приняли стратегическое решение максимально быстрыми темпами развивать свои месторождения в прибрежной зоне.

Каким образом это все скажется на жизни простого народа Страны пирамид? Там живут 82 миллиона человек, средний возраст которых возраст 24 года. Чем они будут заниматься? 51% работавших в эпоху Мубарака были заняты в туристической сфере, еще около 10% – в энергетической. При свергнутом тиране ВНП на душу населения составлял $130 в месяц; теперь, по самым оптимистичным прогнозам, он упадет как минимум на треть, если не на 40%.

А что будут есть эти десятки миллионов людей? Ведь при экономике, заточенной под приносимые в страну туристами миллиарды, сельское хозяйство было нерегулируемым, в основном, египтяне растили хлопок, а пшеница и рис закупались за границей. Теперь их покупать будет не на что. Да и подработать у соседей египтяне больше не смогут. Ранее молодежь отправлялась на заработки в Ливию, но после жуткой смерти Каддафи там им искать нечего.

В отличие от Египта с более-менее гомогенным населением, Ливия явно становится очередным африканским полигоном для нескольких малоформатных геноцидов. Там больше некому примирять массу племен различного уровня дикости и с разным уровнем вооружений. Кланы "демократических повстанцев", обладая значимо большим арсеналом, выгоняют из городов и деревень негритянское население, которое было преданно Каддафи. Из города Таварги мисуратские демократы изгнали около 30 тысяч человек, которые отныне живут в лагерях беженцев, ожидая помощи от НАТО, ЕС, ООН и прочих активных участников смены режима в стране. Но, по всей видимости, ждать им нечего: происходящее в Таварге мало кого волнует за пределами Ливии. Этот городок уже массово заселяется семьями сторонников нового правящего режима, и прежним хозяевам туда путь заказан. Но им еще повезло, ведь в более мелких населенных пунктах негритянских жителей буквально "зачищают" – к чему стране лишние рты, когда с едой и, что более важно, с водой начинаются большие проблемы.

Негритянское население Ливии и тысячи африканцев, стремившихся через нее проникнуть в Европу, разбегаются из страны в разные стороны. Ну, а параллельно с ними по африканскому региону, да и по Ближнему Востоку начинают кочевать огромные запасы оружия.

Вопросы экономического плана в Ливии потеряли всякую релевантность – ранее население, включая гастарбайтеров, жило за счет распределения нефтяных прибылей гораздо лучше практически всех своих соседей. Что будет дальше, вернее, насколько ситуация будет хуже, предсказать сегодня сложно. Казавшийся ранее абсурдным вариант, что вскоре ливийцы позавидуют своим египетским соседям, теперь нельзя сбрасывать со счетов.

В Йемене пока сохраняется более-менее взвешенная обстановка, насколько это возможно в стране, где происходит медленный переворот. Но это никоим образом не гарантирует того, что там не последует египетский вариант развития событий. Расстрел массовой демонстрации в Сане 24 декабря чуть не стал триггером таких перемен, и, по всей видимости, до начала масштабных кровавых разборок осталось не так много времени. Власти северного соседа Йемена – Саудовской Аравии, прилагают массу усилий для торможения процесса в своем подбрюшье, но даже нефтяным шейхам не под силу его остановить – протесты такого масштаба не покупаются.

В Сирии режим еще держится силой верных ему штыков и иранских союзников, но карта разыгрывается совсем не в пользу Башара Асада. Слишком много против него факторов – от амбиций Анкары, совсем не желающей добра Дамаску, до вывода американских войск из соседнего Ирака, где янки поддерживали хоть какую-то минимальную стабильность. Кровавое противостояние шиитов и суннитов в Ираке не может не сказаться на ситуации в Сирии, где шиитское меньшинство контролирует суннитское большинство. И от вполне предсказуемых последствий пострадают не только 22 миллиона граждан этой страны, но и соседние Ливан и Израиль, у которого на севере вместо одного предсказуемого врага могут оказаться десятки непредсказуемых группировок, чьи геополитические планы формулируются фразой "сначала стрелять, потом смотреть".

Что объединяет эти группировки во всех странах с "весенним обострением"? Единая идеология, она же религия и цель. В отличие от "весны народов" в Европе, основные деятели революционных движений в арабских странах и основные победители в переворотах не преследуют никаких национальных целей. Их планы противоположны: создание единой зоны, контролируемой религиозными лидерами и религиозными установками, – заготовки Халифата. Эта зона должна быть бедна, зависима, малограмотна и постоянно зла на весь окружающий мир, с представителями которого у нее будет минимальный контакт. Тогда она станет местом, где можно будет спокойно и в массовом порядке вербовать толпы воинов, готовых за идею и корку хлеба расширять ее пределы.

Сегодня, благодаря "арабской весне", новая зона нестабильности включает в себя Египет (82 миллиона человек), Тунис (10 миллионов), Йемен (24 миллиона), Ливию (6,5 миллиона). Если к ним присоединятся Сирия (22,5 миллиона) и брошенный американцами Ирак (30 миллионов), общее население всех этих стран составит около 175 миллионов. 175 миллионов обездоленных людей, большинство из которых под контролем, пусть даже частичным, фанатиков, – это страшная сила.

И, что более страшно, параллель с европейской "весной народов" начинает приобретать определенное право на существование – но, как фальшивые елочные игрушки, радости не доставляет. Одним из результатов европейского развития событий стало объединение Германии Бисмарком, который создал в итоге железный кулак немецкой армии, и она дважды за первую половину прошлого столетия вдребезги разнесла Европу...

Вот с таким "наследством" и начнется 2012 год. Который некоторые фантасты и предсказатели считают годом конца света.