Сурков как зеркало судьбы Медведева

ФОТО: ИТАР-ТАСС

Скоропостижная отставка Владислава Суркова – изобретателя "суверенной демократии" и отца-основателя существующей политической системы - грянула как гром среди ясного неба. Кажется, если бы Владимир Путин по следам очередного "разноса" уволил бы все правительство Медведева во главе с самим премьером, это не вызвало бы такой оторопи у заинтересованной публики. В конце концов, нынешний кабинет министров давно пребывает под жестким прессом и в принципе уже всем понятно, что его уход – вопрос исключительно времени и политической целесообразности. Но демонстративное изгнание из бюрократического рая одного из его демиургов – это, можно сказать, жест, потрясающий основы бытия. Не сработал даже излюбленный кремлевскими пиарщиками прием: новость об отставке появилась под вечер пятницы, да еще в канун длинных выходных – предполагается, что в этот момент информационный резонанс минимален, поскольку подавляющее большинство россиян уже либо на дачах, либо стоят в пробках по дороге туда.

Смысл такого маневра стал очевиден практически сразу: официальные лица откровенно путались в показаниях по поводу неожиданного кадрового решения. Сначала пресс-секретарь президента Дмитрий Песков объявил, что отставка вице-премьера и руководителя аппарата правительства стала следствием после случившегося 7 мая "разбора полетов" - то есть совещания, на котором правительство в очередной раз получило нагоняй за то, что плохо исполняет предвыборные обещания главы государства. Но Пескова оперативно опроверг сам Сурков, заявивший "Коммерсанту", что прошение об отставке было подано еще 26 апреля. Примечательно, что этот факт был единственным, который он пожелал озвучить, от любых других комментариев бывший вице-премьер элегантно уклонился.

В этом контексте нашумевшая пикировка между Сурковым и "говорящей головой" Следственного комитета Владимиром Маркиным предстает в новом свете: получается, что с провокационным заявлением в Лондоне Сурков выступал, либо уже зная об увольнении, либо стремясь ускорить принятие такого решения. И что недовольство президента ходом выполнения его поручений – лишь политкорректный предлог, на самом деле причины отставки лежат куда глубже и, возможно, совсем в другой плоскости.

Произошедшее невозможно рассматривать вне контекста общего наступления на позиции команды Медведева. Оно началось без малого год назад, когда прокатилась первая волна слухов о скорой отставке правительства (ждем ее до сих пор). Зато с громким скандалом был отправлен в отставку самый близкий к Медведеву из "силовиков" - министр обороны Анатолий Сердюков, начались неприятности у бизнесменов из окружения премьера (Билаловы, Магомедовы и пр.); наконец, случился скандал вокруг "Сколково", непосредственным куратором которого был, как известно, Сурков. На этом фоне вопрос "Почему?" выглядит риторическим. Скорее всего, следует спросить: почему на этот раз именно Сурков оказался той фигурой, которую был вынужден сдать премьер, стремительно теряющий влияние и сторонников.

В окружении Медведева немного политических тяжеловесов такого уровня, хотя после перехода на работу в Белый дом Сурков лишился роли главного политического куратора страны. Более того, он был демонстративно заменен прямо "на марше": Вячеслав Володин занял его место в Кремле в декабре 2011 г., задолго до того, как осуществилась основная рокировка команд Путина и Медведева. Это означало, что избирательную кампанию нового президента будет организовывать именно Володин. Тем не менее аппаратный вес Суркова был достаточно велик: как на руководителя аппарата, на нем замыкалось решение всех административных и кадровых вопросов в правительстве. Сурков также курировал законотворческую деятельность кабинета, его взаимодействие с Госдумой и со СМИ – а этим инструментарием он виртуозно умел пользоваться.

И тем не менее дела у вице-премьер явно не шли на лад. Уволен и не получил никаких должностей ближайший соратник Суркова, глава кремлевского управления внутренней политики администрации Константин Костин. После публичного разноса Путина вынужден подать в отставку замминистра регионального развития Олег Говорун, также близкий к Суркову по работе в администрации. Наконец, никак не мотивированное изгнание бизнесменов из Госдумы и Совета Федерации также заставляет вспомнить о том, что речь идет о мандатах, получить которые в свое время без санкции управления внутренней политики администрации было невозможно. Близкие к вице-премьеру организации были отодвинуты даже от распределения грантов между общественными организациями. Одним словом, Сурков оказался в изоляции задолго до того, как Следственный комитет озвучил свои претензии к "Сколково", даже если предположить (как это сделал российский Forbes), что последней каплей стало финансирование через фонд одного из лидеров болотной оппозиции. По данным журнала, Сурков лично санкционировал передачу эсеру Илье Пономареву $750 тыс. в качестве гонорара за лекции.

Реальная причина – в провальной парламентской кампании 2011 г., после которой Кремль перестал относиться к Суркову как к серьезной политической фигуре, уверен политолог Алексей Макаркин. "Сурков позиционировал себя как сверхактивный политический менеджер, который может предотвратить оппозиционные выступления, - рассуждает он. - В это дело были вложены большие ресурсы, были созданы молодежные организации, которые должны были предотвратить любые сценарии массового протеста, занять площадь и удерживать ее. Кремль возлагал на Суркова большие надежды: считалось, что он сможет эффективно и жестко противостоять оппозиции. Но в результате получилось так, что площадь заняла оппозиция, а молодежные организации продемонстрировали полную неэффективность. Больше Сурков как политический менеджер востребован после декабря 2011 года не был".

Но что бы ни произошло в последние недели (то ли Сурков хлопнул дверью, не дожидаясь, пока пригласят на выход с вещами, то ли принял удар на себя – версии расходятся), его реальная отставка состоялась еще в декабре 2011 года. Что, кстати, общественность немедленно и ощутила: на смену тактике уклонения и маневрирования тут же пришли стратегии давления и устрашения. Объявленная Медведевым политическая реформа была дезавуирована, оппозицию начали теснить с площадей, а на самых активных заводить уголовные дела.

В этом смысле окончательное сошествие Суркова, который считался "либералом во власти", с политической сцены – не просто закономерное явление, оно знаменует собой новую ступень в эволюции системы: власть делает очередной выбор в пользу прямолинейных репрессивных методов управления. Причем естественный отбор идет уже непосредственно в высших эшелонах. Мы вступаем в период максимальной вертикализации существующей системы управления. Стоит вспомнить, что на историческом теперь уже совещании 7 мая президент дал понять, что переходит в режим ручного управления правительством: каждому из министров обещан персональный "разбор полетов" по итогам исполнения его предвыборных обещаний. Это означает, что кабинет Медведева становится все более техническим, а фигура бывшего престолонаследника – все менее соответствующей такому статусу.

О том, какую часть влияния Медведеву удалось сохранить, разменяв очередную фигуру из своего окружения, можно будет судить, исходя из того, кто придет на смену Суркову. Чем более технической окажется эта фигура, тем скромнее ресурс самого Медведева. Впрочем, время хоть сколько-нибудь самостоятельно мыслящих людей во власти, кажется, совсем прошло.

Обсудить на Facebook