Илья Фарбер: "Нужно защищать закон, а не себя"

"Yтро": Чего вы ждете от завтрашнего рассмотрения апелляционных жалоб Тверским областным судом?

Илья Фарбер: Ждать – надеяться. Я ничего не жду, готов к любому новому или привычному нарушению моих прав. Готов и к такому фантастическому варианту, при котором суд примет решение в соответствии с законом.

Сказать, что 11 декабря появится какая-то определенность в моем деле, тоже нельзя с уверенностью, поскольку рассмотрение жалоб на приговор, поданных моими адвокатами еще в августе, и моей жалобы, а также прокурорского представления судебная коллегия может опять отложить неизвестно на какой срок.

Вы отказались от адвокатов – будете защищать себя сами? Или откажетесь от защиты как таковой в принципе?

Я не вижу, от чего или от кого мне нужно защищать себя. Что или кто мне угрожает? Я считаю, что нужно защищать закон, а не себя. Буду по мере сил и по своему разумению делать это. Не мне нужна защита – закону.

Если суд еще снизит срок наказания, но не отменит приговор, вас устроит этот вердикт?

Меня устроит только оправдательный приговор. И только оправдательный приговор в данном случае принесет пользу всем, и судебной системе в частности. Как честный и справедливый. Любой другой приговор нашу судебную систему унизит, но я приму его как погоду, легко и спокойно.

Вы считаете свое дело политическим?

Я свое уголовное дело даже делом не считаю. Как можно издевательство делом называть? А политическое ли это издевательство – не знаю точно. По многим признакам – да. Предостаточно поводов у судебной машины отпустить меня к моим детям, даже если пренебречь законом и оставить липовое обвинение, утвердив его. Мое заключение под стражу с некоторых пор уже вредит имиджу страны. О странных действиях в отношении меня и моей семьи со стороны нашего государства известно всему миру. Но меня не выпускают. Делается все, лишь бы я не вышел из тюрьмы. Мало того, еще и нанимаются дрянные люди, очерняющие меня в средствах массовой информации. Очень многое – как у фигурантов дел, которые за рубежом считаются политическими. Но у нас в России сейчас политзаключенных нет. Как в Советском Союзе секса не было.

Заключение под стражу стало в большей степени результатом ваших ошибок или чьей-то мести?

О, это сложный замес, коктейль из многих причин. Внешне – мошенник, пользуясь связями в ФСБ, подстроил так, чтобы меня поместили в тюрьму, чтобы получить бюджетные деньги (если бы я не был арестован, этот мошенник не смог бы украсть миллион из сельского бюджета). Так я стал обвиняемым. Порочность же нашей судебной системы не позволяет судьям признать виновными следователей и прокуроров, как и своих коллег и самих себя. Это называется "обвинительный уклон". То есть настоящие преступники уклоняются от ответственности, обвиняя невиновных. Истинные мотивы мошенника и причины страха судей мне не известны, я могу только догадываться. Лучше провести расследование, но никто из журналистов еще не осмелился на это – тоже по неизвестной причине. Есть и месть одного из начальников ФСБ на почве ревности. Ксенофобия прокурора Верещагина и судьи Андреева на первом процессе. Много чего есть, если в глубину смотреть.

Чего, на ваш взгляд, добивалось обвинение, требуя такого сурового приговора по сравнению с другими громкими делами о взятках?

Мне удивительно, что многие называют мой приговор "суровым". Это чтобы красивее было? Или с целью скрыть нарушения закона судом? Давайте называть вещи своими именами, так запутаться труднее. Вынесенный дважды в отношении меня приговор – не суровый, он – бредовый. Он ни на чем не основывается абсолютно. С тем же успехом оба судьи – и Андреев, и Лебедев – могли вынести постановление, что являются наследниками Наполеона Бонапарта, а прокуроров Верещагина и Тихомирова назначить папой и мамой римскими. Нет доказательств у обвинения против меня, ни одного. А невиновность – доказана, так же, как ложь заявителя (гендиректора "Горстрой-1" Юрия Горохова – субподрядчика Фарбера. ).

Чего добивалось обвинение? Славы, я думаю. Славы нашему правителю, обвинение же управляется оттуда. Славы по принципу "пусть ненавидят, лишь бы от страха дрожали". Как при Сталине.

Вы видите смысл в акциях протеста в вашу защиту?

Смотря какие акции. Если делается что-то хорошее, то здорово же. Если акция объединяет добрых и умных людей, помогает оживить тех, кто задеревенел, окаменел, засох, застыл, заледенел внутренне... то мне видится в этом огромная польза для всех людей на планете.

Как вы относитесь к акции своего сына Петра, который запер себя в клетке, установленной на смотровой площадке на Воробьевых горах?

Меня впечатлил этот поступок Петра. Это сильный и яркий поступок, идеальный по лаконичности высказывания. Я видел фотографии. Панорама большого города за спиной – этот фон создает ощущение полета Петра, хоть он и сидит в клетке, в которой нельзя даже выпрямиться. Погода, как я знаю, тоже была серьезным испытанием. Половина тех, кто Петру помогал в тот день, заболели. Петр не простудился. Дышал правильно, значит. Думаю, многие люди задумались о важных вопросах, узнав о том, что мой сын добровольно закрыл себя в клетке, отказавшись от тепла, еды и воды. Думаю, у многих пошире открылись глаза. Это очень важно. Люди мало замечают вокруг себя, но это не значит, что стало меньше замечательного. Сами люди тоже замечательные, но боятся думать об этом.

Каким вы видите будущее сына?

Будущее Петра я вижу очень увлекательным, полным настоящих, больших приключений, свершений, любви и серьезной работы над собой, приносящей бесценные результаты.

Что бы вы сказали своему бывшему субподрядчику Горохову при возможности?

Я бы поблагодарил Горохова за полезный опыт и спросил бы его про вертолет стоимостью в 10 млн рублей, который ему собирали гастарбайтеры в ангаре его строительной компании. Достроил, не достроил – интересно...