А еще существует большое количество людей, которые питаются энергией самих игроков. Только этим, по-видимому, можно объяснить, что когда в 1977 году в Лас-Вегасе разыгрывалось звание абсолютного чемпиона мира по покеру, в зале было не продохнуть. И вовсе не из-за 100-градусной по Фаренгейту невадской жары, и даже не из-за главного приза турнира – миллиона долларов наличными, запросто лежавшего на столе в виде пачек 100-долларовых банкнот. Зрителей завораживали легендарные личности игроков. Хотя поклонников одного финалиста, Джона Стжемпа, в зале было немало, они составляли меньшинство. Джон и без миллиона долларов был в полном порядке – он являлся президентом знаменитого лас-вегасского казино "Остров Сокровищ" и был, как Шерлок Холмс, всего лишь большой любитель. Основное внимание зрителей было приковано к щупленькому сопернику Стжемпа – живой легенде игорного бизнеса Стю Унгару. Именно Стю был настоящим человеком игры, свободным художником покера. За свою жизнь он никогда и нигде не работал, являясь профессиональным служителем азарта. Он уже дважды выигрывал покерный чемпионат, однако это было более десяти лет назад. С тех пор Унгар несколько раз опускался на самое дно. Глядеть на легенду, вновь обретшую феноменальную способность выигрывать, было для настоящих ценителей сродни слушанию арий в исполнении Паваротти. Да, игра тогда была знатная, зрители изрядно подпитались от, казалось бы, совершенно не зрелищного карточного шоу. Унгар выиграл чемпионат и стал единственным игроком, трижды получившим звание короля покера. А спустя всего несколько месяцев от выигранного им миллиона долларов у Унгара не осталось ни цента...
Уроженец нью-йоркского Ист Виллиджа, Стю Унгар рос в семье, где папаша, Айсдор Унгар, только напоказ выглядел добродетельным американским отцом. На самом деле менеджер притона под названием Fox's Corner не гнушался никакими приработками и был известен в гангстерском мире как уважаемый человек, улаживающий разнообразные щекотливые дела. Поэтому ничего странного, что день рождения Стю отметил весь цвет итало-еврейской мафии Нью-Йорка 60-х годов. Шли годы, но казалось, что Стю так и не вышел из подросткового возраста. Одевался он как попало, росточка был мелкого, говорил взахлеб, так что понять его было практически невозможно. Однако ни у кого из тех, кто знал Стю, не было сомнений в том, что это – настоящий гений.
К игре мальчика пристрастила мать, любившая коротать вечера за колодой вместе с подругами. В 14 лет Унгар уже демонстрировал феноменальные карточные результаты. И когда его папаша скончался от сердечного приступа, как и подобает настоящему мужчине – в постели любовницы, сама жизнь подтолкнула парня к выбору пути. В память об отце, главари мафии вполне могли предложить пареньку тепленькое и относительно безопасное место бухгалтера в своем мире. Но Унгар уже "подсел" на игру, которая стала главным занятием, страстью и весьма неплохим источником дохода. Он обладал памятью, которая удивляла его самого. Унгар сам рассказывал, что мог вспомнить во всех деталях любую игру, которую играл три-четыре недели назад. По словам одного из знакомых, Стю видел во время игры то, чего никто другой увидеть не мог. Видел – и выигрывал. Уже в 16-летнем возрасте Унгар побил тогдашнюю легенду карточного мира Америки – Тедди Прайса. 40-летний Прайс сначала не мог поверить, что ему придется играть с субъектом, который выглядел не старше 12 лет. Они поставили по 500 долларов на кон... Когда Прайс проиграл полторы тысячи, он, являясь настоящим профессионалом, всё понял и поступил почти как старик Державин: встал из-за карточного стола, признал свое поражение и благословил новую звезду на жизнь-игру... И вот с 17-ти лет Унгар начал вести разгульную жизнь профессионального игрока, тусуясь в контролируемых мафией клубах. Он освоил все виды карточной игры. С итальянцами он играл в зиганет, с арабами – в барботт, с евреями из Восточной Европы – в клэ-берджесс, с греками – в рамми и конкан. Тут, кстати, надо отметить одну характерную деталь. После каждого выигрыша Унгар мчался на скачки и, как правило, восстанавливая "равновесие в природе", тотчас просаживал заработанные деньги. Порой, впрочем, он выпускал излишек энергии иначе: отправлялся в один из так называемых "массажных салонов", и, по уверениям его тогдашних приятелей, если в Нью-Йорке существовало 58 салонов такого рода, Унгар перебывал, и не по одному разу, во всех 58-ми.
В 70-е годы Лас-Вегас был именно тем городом, в который такие люди, как Стю Унгар, слетались, словно мотыльки на свет. Грандиозная столица порока и азарта, возникшая в пустыне главным образом благодаря усилиям известного и очень обаятельного гангстера Бенджамина Сигала, Вегас, в котором постоянно жило лишь 150 тысяч человек, но гуляло порой до миллиона туристов, была идеальным прибежищем для тех, кто не хотел, да и не умел трудиться с девяти до пяти. Многотысячные проигрыши чередовались у Унгара с победами над знаменитыми карточными игроками Америки. В 22-летнем возрасте он, например, легко выиграл 100 тысяч долларов у лучшего игрока страны в джин Дэнни Робисона – и окончательно уверовав в свою звезду, без ложной скромности признался: в ближайшие пятьдесят лет лучшего игрока, чем он сам, на свете не будет. Робисон, удостоверившийся в том, что Унгар обладает в картах неким "шестым чувством", скорбно согласился с этим утверждением.
Мэделин навестила Стю, и он убедил ее переехать к нему в Лас-Вегас. После этого Унгар опроверг на время поверье "если везет в любви, то не везет в картах" и выиграл покерный чемпионат, по правилам которого каждый участник состязания ставит на кон 10 тысяч долларов, а победитель забирает все деньги. В тот год приз составил 365 тысяч долларов.
Стю был в те годы, бесспорно, принцем Лас-Вегаса, объяснявшим свою популярность в городе просто: "У меня куча денег, и я могу делать все, что я захочу". Когда Мэделин решила купить дом и присмотрела особнячок в стиле Тюдоров за 185 тысяч долларов, Стю немедленно сел за игорный стол и встал из-за него с 40 тысячами. Покупку он, впрочем, соблаговолил увидеть только через несколько месяцев, после того, как Мэделин сделала в доме ремонт.
Стю дополнил интерьеры лишь шестью телевизорами, по которым, главным образом, наблюдал за ходом скачек – на них он порой зарабатывал, но чаще терял большие деньги. Доллары по-прежнему оставались для него абстракцией. Когда в 1981 году он побил ставки 6 к 1 и повторно выиграл покерный чемпионат, его спросили, что он собирается сделать с выигрышем. "Спустить его", – прошептал Стю, а когда журналисты переспросили его, заорал: "Положить в банк и оставить детям!" – после чего долго безудержно хохотал. Казалось, он действительно заключил некий договор с дьяволом и каждый раз проверял себя и его на прочность сделки. Для Унгара было привычным делом сыграть партию в пинг-понг, поставив на кон 50 тысяч долларов, или просто поспорить на тысячу баксов, упадет монетка "орлом" или "решкой". Конечно, игра была его единственной страстью, и он отдавал ей на заклание свою жизнь. По свидетельству друзей, он выиграл не менее десяти миллионов долларов, а несколько раз его видели выигравшим миллион за раз. Игры длились порой сутками, и Стю держался на ногах с помощью кокаина.
20 ноября 1998 года Стю переехал в мотель "Оазис", где сутки проживания стоили 48 долларов. Назавтра менеджер мотеля зашел к нему, чтобы взять плату за прожитый день. Стю неподвижно лежал в постели одетый. Он почти шепотом попросил, чтобы менеджер закрыл окна, ибо ему было холодно. Менеджер проверил – окна были закрыты. На следующий день Стю Унгар не открыл дверь, и ее взломали. Великий игрок в покер скончался в 45-летнем возрасте, в постели, одетым. Вскрытие не нашло конкретной причины смерти, хотя организм Унгара был изношен бессонными игорными ночами и кокаином.
Одни друзья полагали, что Стю попросту стало неинтересно жить. Другие уверяли, что он вынашивал грандиозные планы завоевания восточной столицы игорного бизнеса Штатов – Атлантик-Сити и умер, почти как его отец, в кайфе ожидания и обладания одновременно, грезя о том, что любил больше всего на свете, – об игре. А тривиальное выражение "он проиграл свою жизнь" в данном случае оказалось совсем не штампом...