Первый танкер, груженный 2 млн. баррелей (приблизительно 270 тыс. тонн) российской нефти, встал на внешний рейд Хьюстона (в 40 км от берега) вечером 3 июля, а разгрузка – с помощью малотоннажных танкеров, доставляющих нефть непосредственно к терминалам, – началась 4 июля, в День независимости Соединенных Штатов. И это не было случайным совпадением. Ведь начало т.н. пробных поставок "ЮКОСа" за океан подавалось как "русский прорыв" на американский рынок, что в конечном счете должно принести Америке освобождение от обременительной привязанности к арабской нефти. В церемонии торжественной встречи первой партии "черного золота" из России участвовали заместитель министра энергетики США Майкл Смит, а также конгрессмены Николас Лампсон и Кен Бентсен. И вдруг – такой конфуз: как только нефть разгрузили, фирма Dardana обратилась в Федеральный суд США с просьбой заморозить $17 млн. из платежа покупателя нефти компании Exxon Mobil швейцарскому трейдеру Petroval. Правда, советник Exxon Mobil по связям с прессой Прим Нэйр отказалась подтвердить приостановку перечисления средств, подчеркнув, что ее "компания никак не вовлечена в данный инцидент и не комментирует подобные факты".
Суть же дела такова: в 1995 году дочернее предприятие "ЮКОСа" "Юганскнефтегаз" заключило договор на оказание сервисных услуг с СП "ПетроАльянс", однако затем отказалось оплатить выполненные работы, в результате чего последовала целая череда судебных тяжб. В итоге соучредитель СП "ПетроАльянс" американская Western Atlas обратилась в стокгольмский международный арбитраж, который определил, что "ЮКОС" должен выплатить по контракту $6,4 млн. После реструктуризации СП "ПетроАльянс" в 2000 году право на взыскание этого долга перешло к компании Dardana. Интересно, что руководство СП "ПетроАльянс" не пылало желанием ссориться со второй по значимости нефтяной компанией России и пыталось найти возможность полюбовного разрешения конфликта, однако американские партнеры уперлись. Тем временем, вместе с процентами и пенями, сумма долга возросла до $17 млн. Следует отметить, что в 1995 году "ЮКОС" не был вертикально интегрированной структурой и "Юганскнефтегаз" заключал контракт как самостоятельное юридическое лицо. После решения стокгольмского суда "ЮКОС" подал апелляцию, утверждая, что не несет ответственности по обязательствам "Юганскнефтегаза". И сейчас топ-менеджеры российской компании выказывают абсолютную убежденность в правовой безупречности своей позиции, а также отсутствие малейшего сомнения в том, что нынешнее судебное разбирательство в США завершится в их пользу. К тому же, как говорится в поданном компанией в окружной суд протесте, "ЮКОС" не ведет бизнес на территории округа, а действует через трейдинговую фирму, применение санкций против которой и вовсе неправомерно. (На это можно заметить, что через Petroval осуществляется весь экспорт "ЮКОСа" и в консолидированной отчетности последнего деятельность данной фирмы учитывается).
Весьма вероятно, что американский суд и в самом деле согласится с доводами российской компании. Вместе с тем полностью исключать возможность иного решения тоже нельзя. Выходит, какая-то Dardana может запросто подточить новый фундамент российско-американской дружбы? По большому счету, у России и США практически нет сейчас долгосрочных общих интересов. Совместная борьба с международным террором – это всё же временно (да и "ось зла" Вашингтон проводит совсем не так, как ее представляют в Москве). После того, как американцы перестали нас бояться, у них почти пропал интерес к взаимодействию в области сокращения стратегических вооружений (и пропадет вовсе, как только мы за их деньги уничтожим свои устаревшие арсеналы). В экономике же – сплошные противоречия: они не пускают к себе нашу сталь, мы к себе – их куриные окорочка; нам не нравится, что американцы путают нам карты на Каспии, им – наше атомное сотрудничество с Ираном и т.д. В этих условиях нефть – то немногое, что действительно может объединить, причем надолго.
После терактов 11 сентября Вашингтон всерьез озаботился уменьшением зависимости американской экономики от импорта нефти из "нестабильных" стран Ближнего Востока. Этой-то озабоченностью и воспользовался наш президент, предложив Бушу российские услуги: нефтяной альянс призван стать экономическим базисом новой российско-американской дружбы. Лондонская The Financial Times сопроводила статью о роли России как важного для США экспортера нефти забавной карикатурой: Джордж Буш подъезжает на украшенном звездно-полосатым флагом трейлере к бензоколонке, где его уже поджидает со шлангом в руках Владимир Путин; на стоящего у соседней колонки с таким же шлангом в руках араба Буш даже не смотрит. По мнению газеты, "чем активнее Россия станет расширять свой экспорт нефти (не только в США), тем лучше западные страны-импортеры окажутся защищены от каких бы то ни было волнений на Ближнем Востоке. И американцы будут весьма рады поддержать такие планы".
Недавнее гневное заявление Рильвану Лукмана, президента ОПЕК и министра нефти Саудовской Аравии, пригрозившего объявить России ценовую войну в связи с ее "экспансионистской политикой" на мировом нефтяном рынке, было обусловлено как общим наращиванием российских поставок "черного золота", так и – причем едва ли не в первую очередь – началом прямого экспорта в Соединенные Штаты, традиционный для ОПЕК рынок. В то же время, по мнению американских экспертов, даже в отдаленной перспективе Россия не сможет серьезно потеснить на нефтяном рынке США поставщиков из Ближнего и Среднего Востока. Аналитики говорят, что главное тут – политический аспект: дескать, раз Америка морально готова хоть чуточку зависеть от России в столь важной сфере, то, стало быть, ей верит; а где доверие – там и дружба.
Но если нефтяные поставки в США из России – чистой воды политика, а не бизнес, то какая-то там Dardana своими кознями данный проект уж точно не порушит. Однако действительно ли в таком проекте отсутствует коммерция? По ряду оценок, ввиду больших затрат на транспортировку в США своей нефти из Западной Сибири "ЮКОС" получает на указанной операции (при сегодняшних достаточно высоких ценах на нефть) вдвое меньшую прибыль, чем при реализации такого же объема нефти в Европе. Расстояние – вот естественный сдерживающий фактор для нефтяных поставок из России в Штаты. К тому же, издержки увеличиваются за счет вынужденного использования "ЮКОСом" сложной технологической схемы перевалки нефти с танкера на танкер: сначала со среднетоннажных танкеров, загруженных в Новороссийске, на супертанкер у берегов Греции в Эгейском море, а затем, как уже упоминалось, в акватории Хьюстона – на малотоннажные танкеры. По самым что ни на есть оптимистичным прикидкам, рентабельными данные поставки могут быть при цене на нефть не ниже $18-19 за баррель. И тем не менее, для "ЮКОСа" это, разумеется, коммерческий, а не политический проект. Прибыльность "пробных" поставок в США – не главная цель для компании, которая хочет прежде всего закрепиться на американском рынке в расчете на будущее. Эти усилия могут окупиться в случае реализации проекта "Дружба-Адрия" – тогда "ЮКОС" получит возможность отправлять в США супертанкеры из хорватского порта Омишаль. По заявлениям представителей компании, на ее планы судебное разбирательство по иску Dardana влияния не окажет: в августе в Хьюстон будет отправлен второй танкер с 2 млн. баррелей нефти, и так – каждый месяц до конца года (это означает, что на США придется около 14% экспорта "ЮКОСа" в дальнее зарубежье). В планы "ЮКОСа" входит также организация масштабных поставок по схеме замещения. Препятствие здесь, по словам главы компании Михаила Ходорковского, не технологического, а политического свойства: замещающие поставки могли бы осуществляться, например, из района Северного моря в обмен на увеличение российских поставок на европейский рынок; однако Европа боится усиления своей энергетической зависимости от России.
О коммерческой состоятельности – при определенных условиях – поставок российской нефти в США свидетельствует то обстоятельство, что подобные планы вынашивает и "ЛУКойл" – главный конкурент "ЮКОСа". Более того, если "ЛУКойл" осуществит свою идею строительства глубоководного порта в районе Мурманска (откуда до американского берега ближе, чем от Персидского залива; причем нефть будет заливаться сразу в супертанкеры), то эта компания с ее тимано-печорской нефтью может лишить "ЮКОС" его "плановой" доли на американском рынке. "ЛУКойл", кстати, уже приобрел в США сеть автозаправочных станций "Getty".
Итак, коммерция в планах экспорта российской нефти в Соединенные Штаты, как это часто бывает, идет с политикой рука об руку. Насколько же велики сами планы? По наиболее смелым прогнозам, всего Россия в перспективе сможет поставлять в США до 40 млн. тонн нефти в год. Комментарии излишни, если пояснить, что американский нефтяной импорт составляет в совокупности 450 млн. тонн в год, в т.ч. из стран Персидского залива – 120 млн. тонн. Конечно, для саудовских шейхов есть некоторый повод понервничать, однако российским нефтяным магнатам эксклюзивные роли на американском рынке явно не светят. Удовлетворение 10% импортных потребностей США в нефти – это, видимо, потолок российских возможностей. Впрочем, для сладкой российско-американской дружбы достаточно и менее значимых поставок, а ложечка горечи, подлитая Dardana, едва ли отразится на общей вкусовой гамме.