|
Илья Пономарев: Собственно, ничего необычного, никакой космической науки в том, что мы делаем, нет. Просто на каждом избирательном участке есть наш наблюдатель. Он получает копию протокола участковой избирательной комиссии. Дальше он всю простыню надиктовывает своему вышестоящему координатору, а координатор направляет эти данные сюда через специальный веб-сайт, с помощью форм.
Таким образом, эти сведения попадают в нашу базу данных. Реально ЦИК получает результаты примерно с той же скоростью, что и мы. Но опыт показывает, что по тому, как они это объявляют, они явно там еще с ними работают. Потому и задерживаются результаты. А у нас эти данные оказываются максимально быстро.
Я так понимаю, что вы делаете это в рамках совместной работы с "Яблоком" и СПС, верно?
Мы сделали подобную систему раньше их, мы как раз предложили им присоединиться к этой работе.
То есть это была ваша инициатива?
Да, мы эту систему задумали довольно давно. Еще весной мы решили, что будем проводить независимый подсчет голосов. Показывали эту концепцию на выставке "Выборы-2003". Так что это старая наша затея. Плюс к тому организационный ресурс нашей партии несопоставим с ресурсами СПС и "Яблока". Только мы можем закрыть наблюдателями большую часть участков. На этих выборах мы еще напряглись очень сильно и реально закрыли практически все.
Сколько наблюдателей выставила КПРФ?
Геннадий Андреевич Зюганов называл цифру 500 тысяч. Из 800 тыc. наблюдателей, которые оказались на участках всего в результате нашего совместного с правым лагерем проекта. Цифры таковы.
Как бы Вы оценили "чистоту" этих выборов?
Да, в общем, как любые выборы, которые были в России. В России не было ни одних демократических выборов. Эта кампания очень напоминает 1996 или 1999 год. Там тоже шла долбежка в одну точку. Только в 1996 г. это была личность Зюганова, в 99-м - тазобедренный сустав Примакова, сейчас это - коммунистическая партия в целом. Приемы все те же самые, правда, контроль за СМИ более тщательный. И гораздо более тщательный контроль за всеми косвенными ресурсами, которые может привлечь на себя оппозиция.
То есть на выборах 99-го и даже 96-го года была возможность получить этакую тайную помощь от власти, - направить автобус или дать возможность развесить свою рекламу. Сейчас же монолитная стена окружает нас со всех сторон. Поэтому действовать легальными методами в рамках нынешнего законодательства оппозиции практически невозможно. Мы выступили в роли мальчиков для битья, которые и ответить-то ничего не могут.
КПРФ будет выступать с заявлением о нарушения законодательства о предвыборной агитации "Единой Россией"?
Конечно, будем. По каждому конкретному факту, у нас специально создана группа, которая собирает такие факты. Хотя, быть может, мы не дорабатываем в этой сфере. По крайней мере, существуют одномандатники, поставившие эту процедуру на должный уровень, - сильная юридическая поддержка и т.п. Каждый шаг конкурента, как правило, единоросса, комментируется и сопровождается иском в суд. Неделя такой терапии, и дело в шляпе. Какой он ни единоросс, но иск идет за иском, ведь все равно он нарушает закон. Так прекращались совсем уж вопиющие факты. Такая ситуация была у нас в Пскове. Мы дисциплинировали тамошнего представителя от власти, по крайней мере, он начал вести себя куда корректнее. Вообще, если бы суды работали по-честному, мы бы сняли его с выборов. Но на судей оказывалось сильное давление.
Будете ли вы объединяться с другими партиями, которые также наверняка захотят сделать подобное заявление?
Это сепаративная вещь. В зависимости от обстоятельств, - ведь некоторые иски вообще подают отдельные граждане. Им надо только направление показать.
А какова ваша оценка: насколько реально что-то сделать?
К примеру, мы тут завершили процесс, доказали, что в 96-м году у нас незаконно отобрали 600 тыс. голосов. Окончательное решение по нему было вынесено в 2002 году. Значит, к 2009 г. мы докажем, что на этих выборах мы были правы.