|
В общем, смысл заявления, несмотря на его многословность и цветистые нестыковки в языке "оккупантов", сводится к трем пунктам. Во-первых, объявлен джихад по всей Ингушетии. Забираемся в первоисточники, читаем: "Джихад ("священная война") – вершина столпов религии, и его ведение обязательно для каждого дееспособного мусульманина. Если же имеющий силы человек уклоняется от Джихада, то тем самым он подвергает опасности свою веру". Таким образом, веру свою и других мусульман инициаторы джихада решили опасности не подвергать, поэтому и заявляют, что в священной войне должен принять участие каждый способный к этому правоверный житель республики. Кроме того, по правилам джихада, мусульманин не только жизнь кладет на поле боя, но и "ведет борьбу имуществом и языком".
Далее идут заверения в том, что победа близка, а в заключении – традиционные угрозы в адрес тех, кто сотрудничает с федеральными властями. "Каждый, кто сотрудничает с оккупантами и помогает им в войне против мусульман с оружием в руках или доносительством, становятся одним из них. В отношении к таким людям вступает в силу требование Шариата. Эти люди будут наказаны смертью", - пишут авторы заявления.
Вот только как быть еще с одним обязательным правилом ведения джихада, а именно: "Не убивать неверующих женщин и детей"? Напомним, что в ходе нападения на Ингушетию 22 июня убивали не только солдат и милиционеров: среди погибших много мирных жителей, в том числе беременная женщина, о чем сообщил журналистам офицер по связям с общественностью Управления ФСБ по Республике Ингушетия Алексей Байгушкин. "Расстреливались кареты скорой помощи, гражданские автомашины и, по нашей информации, была расстреляна беременная женщина - ингушка", - сказал он тогда.
Тем временем в Ингушетии сменился муфтий. В четверг Магомед Албогачиев объявил на собрании имамов республики о том, что оставляет свой пост. Этот шаг он объяснил своим несогласием с политикой президента республики Мурата Зязикова, который в ходе налета боевиков на Назрань проявил, по словам бывшего муфтия, "полную неспособность управлять ситуацией и брать ответственность на себя". Вот что говорится в обращении к верующим муфтия Магомеда Албогачиева: "Трагические события, произошедшие в ночь с 21 на 22 июня, показали фактический развал системы управления и неспособность руководства республики обеспечить безопасность людей. Однако даже гибель десятков лучших представителей нашего народа не вразумила властные органы республики. Ни одно должностное лицо не взяло на себя ответственность за случившееся и не набралось мужества покинуть свой пост. Более того, вместо анализа произошедшего власти начали по мелочным основаниям выяснять отношения с теми, кто не согласен с их позицией".
С одной стороны, бывший муфтий просто присоединился к тем, кто сейчас резко критикует политику президента Ингушетии Мурата Зязикова. Как пишет издание "Газета", два дня назад состоялась встреча президента со старейшинами, на которой они выразили негодование по поводу того, что президент республики с некоторых пор якобы переселился на жительство в Северную Осетию, не рискуя на ночь оставаться в новой столице Ингушетии Магасе.
А с другой стороны, многие считают, что Магомед Албогачиев просто решил подстраховаться, чтобы не попасть под расстрел в будущем. Дело в том, пишет "Газета", что во время налета на Назрань 22 июня Албогачиева не было дома, но боевики забрали у его жены ключи от 600-го "мерса", отогнали его за город и сожгли. Так что стремительный отход муфтия от дел, возможно, связан с его нежеланием попасть в очередной "расстрельный список" боевиков, тем более, после того, как в четверг в республике был "объявлен джихад".
* Организация запрещена на территории РФ