ФОТО: AP |
Более того. Дмитрий Медведев явным образом, хотя и с присущей ему осторожностью, укрепляет складывающееся о нем мнение как о человеке, который будет глубже своего предшественника вникать в практику демократии и уделять больше времени гуманитарной сфере. Он все еще осторожно вторгается в новые для себя темы (международная политика, политические институты, партийная жизнь и т.д.). Зато все более определенно говорит о демократических процедурах, о правах человека, о коррупции. Причем говорит не шаблонно и плоско, а предметно и явно продуманно.
В этом смысле примечательна вчерашняя встреча Медведева с членами Общественной палаты – структурой, которая воспринимается как нечто декоративное и отдельно (от общества) стоящее. Встреча нового президента с представителями этого элитного ротационного клуба могла бы стать вполне протокольной: одни заявили бы о важности участия гражданского общества в обслуживании власти, другой убедительно развил бы эту тему, и с этим все разошлись бы.
Случилось иное: по сути, Медведев недвусмысленно объявил ОП о ее неполном служебном соответствии. Активность отдельных членов палаты (которую, к слову сказать, часто сложно не спутать с личным пиаром) должна уступит место системной командной работе этой структуры на конкретную перспективу, связанную с реализацией национального плана развития страны до 2025 года. "Необходим национальный план. Сейчас вырабатываются подходы к нему, но без поддержки гражданского общества, без активного участия Общественной палаты здесь тоже ничего не выйдет", – говорит Медведев. ОП должна стать одним из мозговых центров реформирования государства и – в соответствии с ее основным профилем – самого общества.
Подобный подход обнаруживает в Медведеве трезвость реального политика. Он готов работать с тем, что есть, хотя, возможно, "это" – не лучшего качества. Вместе с тем новый президент - так же, как и его предшественник, - стремится создать свой экспертный круг, не зависимый от уже сложившегося во властной нише рынка консалтинговых услуг. И если у Владимира Путина образца 2000 г. такой точкой опоры был возглавляемый Германом Грефом Центр стратегических разработок, то у Дмитрия Медведева, похоже, ею станет Институт современного развития. Любопытен состав людей, которые принимают участие в работе этого центра: руководитель экспертного управления президента России Аркадий Дворкович, первый вице-премьер Госдумы Олег Морозов, известные экономисты Владимир Мау и Руслан Гринберг, а также критики многих правительственных инициатив последнего времени Александр Аузан и Евгений Гонтмахер. Возглавляет же Институт вице-президент РСПП Игорь Юргенс – в свое время один из наиболее решительных защитников Михаила Ходорковского в "деле ЮКОСа". Кстати, участие в этой компании одного из видных членов "Единой России" Олега Морозова – отнюдь не реверанс в сторону "партии власти". Морозов считается одним из самых самостоятельных в суждениях членов руководства ЕР. И вполне возможно, выходцы из ЕР подобного склада со временем могут войти в команду Медведева без оглядки на субординации внутри самой партии.
В ходе встречи с членами ОП Медведев в очередной раз поднял вопрос о борьбе с коррупцией. Говорить на эту тему всегда было модно, и новизной умозаключений искушенного наблюдателя удивить сложно. Однако избранному президенту в немногих словах удалось и это. Среди прочего прозвучала мысль о том, что "сильное государство не может служить гарантией от коррупции". "Коррупция ослабевает, когда общество становится сильным, когда вместе с сильным государством против этого явления выступает само общество", – считает Медведев. Иными словами, он четко разделяет понятия "сильное государство" и "честное государство". Впервые из уст высшего должностного лица страны прозвучала мысль, что несгибаемая "вертикаль власти" сама по себе не способна обеспечить чистоту нравов на всех своем протяжении. А коли все так, как есть, причина – в "выключенном" из процесса обществе, в параличе или отсутствии контролирующих эту власть гражданских институтов и т.д. Отсюда, по словам Медведева, необходимость создавать систему, при которой чиновники "не будут забронированы от общественного внимания".
Рецепты, правда, те же: контроль через СМИ, через ту же Общественную палату, через Думу. Медведев посетовал на то, что в нижней палате отсутствует экспертиза на коррупционность проходящих через парламент законопроектов: недвусмысленная оценка работе, которая была возложена на думскую комиссию по противодействию коррупции, возглавляемой единороссом Михаилом Гришанковым.
Так получилось, что проблему судей и судопроизводства Дмитрий Медведев вчера поднял практически одновременно с уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным, который выступал перед членами Совета Федерации. "Очень многое зависит от решимости суда наводить здесь порядок, именно там ставится последняя точка", – говорит избранный президент, в том время как российский омбудсмен приводил данные, согласно которым примерно каждая вторая жалоба, направляемая в его ведомство, касается нарушения судебных прав граждан. Это совпадение – знаковое. Опыт всех предыдущих лет борьбы за справедливый и неподкупный суд показал, что многие судьи в своей практике предпочитают руководствоваться соображениями конъюнктуры, но не закона. И поделать с этим почти ничего нельзя. Если слова Медведева не останутся просто словами, а превратятся в настрой власти – этот настрой, безусловно, будет уловлен судейским сообществом, и дело сдвинется.
Впрочем, возможно, все сказанное выше в части оценок – не более чем замки на песке. Жизнь – жестче, и вчера оперативники Федеральной службы безопасности занимались выемкой документов из центрального офиса ТНК-BP, разом обрушив акции этой компании на 10%. Примечательна эта история лишь тем, что стала первой такого рода историей в бытность Дмитрия Медведева в уже новом статусе. И надо понимать, что теперь все происходящее будет связано с его именем. И с его волей. Это значит, что ценность обнадеживающих устремлений новой власти напрямую зависит от того, как скоро власть и ее институты на деле докажут готовность следовать декларируемым принципам.