|
Сначала, заметив передвижения грузинских военных вблизи границ с Абхазией и Южной Осетией, Россия обвинила Тбилиси в подготовке к началу широкомасштабных боевых действий. И стала действовать: перебрасывать в соответствующие районы свою технику и войска, открывать без согласованием с Тбилиси новые блокпосты. Затем российская авиация демонстративно облетела территориию Южной Осетии, после чего из Москвы "для консультаций" был отозван грузинский посол.
Именно в этот день в российскую столицу прибыл президент Абхазии Сергей Багапш. По мнению грузинских СМИ - для того, чтобы обсудить с российскими властями вопрос о "возможном начале российской военной операции" против Грузии. Именно такой вывод сделали тбилисские журналисты из последних действий российских военных. К тому же в Абхазии уже развернуты подразделения воздушно-десантных и железнодорожных войск России. А авиация изучает расположение грузинских войск. И теперь Тбилиси остается только ждать военного удара.
Стоит отметить, что при всем нагромождении "полуправды" с обеих сторон, позиция официальных грузинских властей редко предстает хотя бы внешне правдоподобной. Так, российские подразделения, по версии Тбилиси, активно разворачиваются в Абхазии, а облет истребителей случился над Южной Осетией, при этом районы достаточно удалены друг от друга для того, чтобы связывать эти два обстоятельства воедино. К тому же, если с формальной точки зрения такой облет Тбилиси действительно может квалифицировать как вторжение на свою территорию, то все же к изучению диспозиции грузинских войск это отношения не имеет, разве что войска эти уже на территории Южной Осетии, или на границе с ней, что Тбилиси яростно отрицает.
С другой стороны, беспокойство грузинских властей отчасти извинительно: появление в зоне конфликта боевой авиации не может не вносить элемент нервозности. Даже если речь идет просто о демонстрации решительности. Однако не следует забывать, что миротворцы или пресловутые истребители имеют дело не с отарами овец. В процентном соотношении Грузия занимает первое место в мире по затратам на армию, а грузинские военные активно сооружают военные объекты и регулярно проводят маневры на границе с Абхазией и Южной Осетией.
Значит ли все это, что Москва и Тбилиси балансируют на грани начала боевых действий?
То, что попытка Грузии решить абхазскую и осетинскую проблемы военным путем обречена на провал понимает каждый, кто имеет хотя бы поверхностное представление о раскладе сил. Определяющим моментом становится вовлечение в вооруженный конфликт на стороне бывших автономий России. Это при том, что и без российских миротворцев (по существу -регулярных подразделений российской армии) местные силы самообороны в состоянии оказать Грузии серьезное сопротивление: Цхинвал и Сухуми в военном смысле вполне самодостаточны. Если же учесть то, что на пространстве от Черного до Каспийского морей у абхазов и осетин найдется множество союзников - от кубанских казаков до дагестанцев, готовых взять в руки оружие, - для Грузии начало войны стало бы настоящей катастрофой.
Саакашвили, при всей отвязности его риторики, все это хорошо знает. Концентрация войск на границе с бывшими автономиями, угрозы сбивать самолеты, отзыв посла - это наиболее радикальные меры, которые может предпринимать Тбилиси. В резерве у грузинского президента остается разве что расторжение дипломатических отношений – вот, собственно, и все. Можно раздувать меха внешнеполитической пропаганды, вовлекая в эти эфирные потоки США, европейцев, "цифилизованные народы", российских демократов-пацифистов. Можно угрожать, можно передвинуть войска еще ближе к линии соприкосновения, выстроить их в боевой порядок, поупражняться в стрельбах и устроить смотр новенького обмундирования… Но нельзя переступать черту, за которой политическое противостояние перерастет в военное.
В свою очередь для России начало боевых действий на южных границах - вещь категорически вредная. Все, что нужно сегодня Москве от Тбилиси - это отказ от попыток вернуть Абхазию и Южную Осетию силой и, в перспективе, отказ от стремления вступить в НАТО. Первая цель фактически достигнута, а вторая военным путем не решается. Напротив, применение силы способно только усугубить обстановку. К тому же такое развитие событий было бы чревато серьезным конфликтом с Западом. Иными словами, России попросту не нужна военная победа над Саакашвили: ни одной из реальных геополитических задач такой конфликт не решает.
Вообще, положение Грузии в связи с ситуацией в Абхазии и Южной Осетии очень напоминает замкнутый круг. Совершенно очевидно, что мирного и приемлемого для всех решения проблем нет. Не имея шансов на военную победу, просто отказаться от бывших автономий Тбилиси тоже не может. Грузинское правительство, которое согласится с отделением Абхазии и Южной Осетии, будет немедленно сметено, а имидж страны окажется надолго испорченным.
Однако и статус-кво Грузию также не устраивает, так как наличие территориальных проблем создает Тбилиси проблемы с заветным вступлением в НАТО. Запад, конечно, поддерживает Саакашвили в конфликте с Россией, но ни в одной европейской или в американской столице не согласятся направить своих военных в Закавказье для того, чтобы с оружием в руках отстаивать территориальную целостность Грузии.
Время играет против Тбилиси. Чем дольше длится сложившаяся ситуация, тем теснее Абхазия и Южная Осетия становятся связанными с Россией политически и экономически. Тем больше мировое сообщество свыкается с самостоятельностью Сухуми и Цхинвала. В конце концов, в бывших автономиях растет послевоенное поколение, не жившее при советском строе, пропагандировавшем интернационализм, и потому с рождения воспринимает слова "грузин" и "враг" как синонимы. России же, в отличие от Грузии, нынешняя ситуация в Абхазии и Южной Осетии серьезных проблем не создает, и Москва в состоянии поддерживать с Тбилиси "войну нервов" сколь угодно долго. Как минимум, до прихода на смену Саакашвили более-менее приемлемой для России фигуры.