|
Внешняя политика Ирана явно на подъеме. Расчет Ахмадинежада на то, что, чем ближе Тегеран подойдет к освоению ядерных технологий, тем меньше будет желание Запада говорить с Исламской Республикой с позиции силы, оправдывается. Во всяком случае, пока. Руководство США официально не заявляло об отказе от рассмотрения варианта проведения военной операции против Ирана, но сегодня никто уже не говорит о такой перспективе всерьез. А Вашингтон начинает отходить от своего основного принципа в отношении Тегерана.
В течение нескольких лет представители американской администрации утверждали, что до тех пор, пока ядерная программа Тегерана не будет свернута, ни о каких переговорах не может быть и речи. Однако в конце июля представитель Госдепартамента Уильям Бернс принял участие во встрече с главным иранским международным переговорщиком по ядерной проблеме Саидом Джалили и верховным комиссаром по внешней политике и безопасности Совета Европы Хавьером Соланой. Это случилось впервые после того, как Иран объявил о своих ядерных амбициях. Конечно, факт присутствия американского дипломата на встрече не дает оснований говорить о начале диалога Вашингтона с Тегераном, но определенная положительная динамика очевидна.
Во второй декаде июля серьезный международный резонанс вызвала публикация в британской Guardian, которая сообщила, что располагает информацией о намерении Вашингтона открыть дипломатическое представительство в Тегеране. Белый дом не подтвердил, но и не опроверг информацию издания. Интриги добавили заявления госсекретаря США Кондолизы Райс, высказавшейся за создание более благоприятных условий для получения американской визы жителям Ирана, желающим посетить США.
Есть у Тегерана и еще один повод для оптимизма: о своем намерении начать диалог с иранским руководством ранее заявлял фаворит президентской гонки в США Барак Обама.
Впрочем, некоторые эксперты не склонны придавать особое значение угрозам Ирана, связанным с возможностью перекрытия маршрутов перевозок нефти. До сих пор нет исчерпывающей информации о том, что испытание ракет "Шихаб-3" прошло успешно и они действительно приняты на вооружение иранскими ВМС. Кроме того, в районе Персидского залива у США сконцентрировано достаточно военных судов для того, чтобы прорвать блокаду. С другой стороны, акватория Ормузского пролива действительно уязвима для иранской артиллерии. Поэтому на фоне небывало высоких цен на нефть и в силу непредсказуемости последствий такого развития событий у руководства США едва ли возникнет желание проверить, насколько верны утверждения иранских военных на практике.
Однако бравирование дальнобойным оружием - только часть внешнеполитической игры Тегерана. Руководство Ирана хорошо знает болевые точки США на Ближнем Востоке (безопасность Израиля и иракская проблема) и дает понять, что готово обсудить вопрос о деятельности ХАМАС и "Хезболлы", а также о шиитских группировках, действующих в Ираке. Достижение стабильности в зонах арабо-израильского конфликта могло бы стать для Вашингтона серьезным прорывом, но проблема в том, что взамен Иран требует не препятствовать ему осуществлять программу обогащения урана. А к такой сделке Белый дом не готов.
Эксперты полагают, что до момента получения Тегераном технологией обогащения урана остается не более двух лет. Время работает на Иран: в стране ведется серьезная работа в этом направлении, а США и их союзники в настоящее время вынуждены наблюдать за происходящим со стороны. Запад говорит о возможном ужесточении санкций, но мало кто верит в то, что эта мера окажется действенной. При этом нельзя исключать, что в последний момент у Вашингтона и Тель-Авива могут попросту не выдержать нервы.