|
Для пересадки команда хирургов под руководством доктора Марии Семенов использовала кожу, полученную от мертвого донора. По информации представителей больницы, операция состоялась две недели назад, однако признать ее успешной специалисты решились только во вторник. Врачи отказались назвать имя пациентки и характер ее заболевания добавив, впрочем, что в среду состоится специальная пресс-конференция, на которой медики постараются ответить на все вопросы.
Менее масштабные трансплантации лицевых тканей не новость в современной медицине. В 2005 г. подобная операция была проведена француженке Изабель Динуар. Врачи восстановили подбородок, нос и губы пациентки, на которую напала ее собственная собака. Год спустя китайские хирурги пересадили ткани лица крестьянину, пострадавшему при попытке защитить своих овец от напавшего на них медведя. Хирургическое восстановление лица применяется, впрочем, не только для исправления последствий травмы. Так, в 2007 г. во Франции трансплантация на лице была проведена 29-летнему пациенту, страдавшему нейрофиброматозом - заболеванием, при котором вокруг нервов образуются опухоли.
У трансплантации лицевых тканей, несмотря на то что все вышеозначенные операции оказались успешными, немало противников. Их главный аргумент (помимо сложности самой процедуры, во время которой пересаживается не только кожа, но и мягкие ткани), состоит в том, что после пересадки пациент всю жизнь должен принимать препараты, препятствующие отторжению тканей. Дозу этих медикаментов нужно тщательно регулировать, так как злоупотребление подобными лекарствами вызывает инфекцию. Еще одна проблема лицевой трансплантологии - для подобных операций трудно найти доноров, поскольку родные погибших часто не готовы лишить себя возможности в последний раз взглянуть на лицо близкого человека.
Сторонники пересадок, в свою очередь, утверждают, что психологическая травма, полученная человеком, чье лицо было обезображено, может иметь куда более серьезные последствия, нежели отторжение тканей. Кроме того, говорят они, современная медицина находится на достаточно высоком уровне, чтобы свести послеоперационные риски к минимуму.