ФОТО: ИТАР-ТАСС |
Сделав столь захватывающее заявление, Дмитрий Медведев начал перечислять, чего удалось добиться в области демократизации выборов (Госдума приняла целый пакет законопроектов, которые он вносил в парламент в 2009 и 2010 годах). Партиям гарантирован равный доступ к государственным СМИ на федеральном и региональном уровнях. Партии, которые имеют большинство в региональных парламентах, получили исключительное право предложить президенту кандидатуры на посты губернаторов. Для оппозиции установлены гарантии замещения руководящих должностей в региональных парламентах. Снижено количество подписей, которые необходимо собирать для участия в выборах, и барьер для прохождения представителей партии в парламенты всех уровней. Изменились принципы представительства регионов в Совете Федерации. Таким образом, уверен президент, политическая система в России "стала более открытой и более гибкой, в конечном счете, и более справедливой".
Звучит не очень серьезно, если вспомнить, как перестраивали избирательную систему в 2000-е. Выгнали губернаторов из Совета Федерации. Отменили прямые выборы губернаторов, а во многих городах – и выборы мэров. Численность партий принудительно сократили в пять раз (с 36 до 7) за счет повышения порога численности и представительства в регионах, запретили избирательные блоки, а общественные организации вообще лишили права участвовать в выборах. Ввели выборы депутатов Госдумы только по партийным спискам, отказали представителям общественности в праве хотя бы наблюдать за ходом голосования и отменили избирательный залог, который, по крайней мере, гарантировал регистрацию кандидата. Крупным чиновникам разрешили участвовать в выборах без отрыва от производства. Отдельная сага – фальсификации на выборах, которые достигли фантастических масштабов.
На этом фоне последние попытки совершенствования избирательной системы выглядят как-то бледно, а оптимизм президента ("самое главное – мы не стоим на месте") – несколько натянуто: реформы не лишают партию власти и "вертикаль" преимуществ, а лишь слегка маскируют сложившийся режим. Использованный президентом термин "застой" так и вовсе вызывает совершенно определенные ассоциации. Чаще всего этим термином обозначается период от прихода Леонида Брежнева к власти (середина 1960-х) до начала перестройки (вторая половина 1980-х), отмеченный отсутствием серьезных потрясений в политической жизни страны, а также социальной стабильностью и относительно высоким уровнем жизни (в противовес эпохе 1920-х – 1950-х годов).
Появлением самого термина мы обязаны первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачеву и его попыткам модернизировать экономику при одновременном сохранении существующего политического строя. В условиях резкого падения цен на нефть в середине 1980-х "ускорения" (инновационных мероприятий в промышленности, сильно напоминающих нынешнюю кампанию по развитию нанотехнологий) оказалась недостаточно, для того чтобы компенсировать общую неэффективность государственной системы. В итоге монополия КПСС как "руководящей и направляющей" силы с треском рухнула.
Медведев рискует повторить этот путь. Реформы политической системы не окончены, но они будут проводиться в жизнь очень осторожно, дал понять президент. "Политические реформы не должны приводить к хаосу и параличу демократических институтов", настаивает он, задача поставлена – "укреплять демократию, а не разрушать ее".
Скорее всего, заявления президента должны подготовить общественность к предложениям, которые он огласит в своем ежегодном послании Федеральному Собранию на следующей неделе. Примечательно, что на днях о перспективах "Единой России" начал рассуждать вслух замглавы президентской администрации Владислав Сурков. Он выразил уверенность в том, что в ближайшем политическом цикле "Единой России" будет гораздо сложнее получить конституционное большинство в парламенте. И, возможно, даже придется вступать в коалиции для принятия важных вопросов. Эксперты не исключают, что Кремль готовится к утрате партией власти конституционного большинства и может потребовать от нее взаимодействия в парламенте с другими объединениями.
Вопрос только – оставит ли мировая конъюнктура цен на нефть время для занятий "косметическим ремонтом" политической системы. Так как залог ее стабильности – не собственная эффективность, а углеводороды, которые обеспечивают "относительно высокий уровень жизни" значительной части населения. Тем временем осторожные модернизационные инициативы президента окружены почти полным вакуумом – в политической системе не находится сил, способных взять на себя ответственность за модернизацию страны. Диагноз, увы, точен: оппозиция деградировала, правящая партия забронзовела.