ФОТО: AP |
Бельгийцам не привыкать к правительственным кризисам. Их королевство было "слеплено" Венским конгрессом менее двух веков назад из Фландрии и Валлонии, говорящих на разных языках и не питающих друг к другу слишком теплых чувств. Предыдущий кризис случился совсем недавно: после парламентских выборов 2007 года бельгийским политикам понадобилось девять месяцев, чтобы "родить" правительство.
На этот раз все оказалось сложнее. Год назад король Бельгии Альберт II принял отставку кабинета премьер-министра Ива Летерма, и с тех пор нового правительства нет и не намечается (Летерм и его министры продолжают исполнять свои обязанности "в текущем режиме", фактически не имея на то парламентского мандата). Согласно конституции страны, правительство должны составить на паритетных началах фламандцы и валлонцы, но они никак не договорятся между собой. Уже несколько опытных политиков отказались от безуспешного посредничества между двумя частями страны. Многие эксперты признают, что ситуация зашла в тупик. Лидер Социалистической партии Валлонии Элио ди Рупо (один из несостоявшихся премьеров Бельгии) еще прошлым летом предупреждал, что, если диалог о создании нового правительства провалится, страну ждет "политический хаос".
Дело, как всегда, в деньгах. Богатой Фландрии надоело субсидировать отстающую Валлонию (три четверти бюджета которой составляют фламандские дотации), и она хочет получить "налоговую автономию", а то и вообще выйти из состава королевства. Такие идеи давно вынашивает националистическая партия "Новый фламандский альянс" под руководством Барта де Вевера. С Элио ди Рупо у них диаметрально противоположные взгляды как на институциональное будущее страны, так и на пути экономического развития. Однако их объединяет Брюссель. Не только потому, что там живет бельгийский король. Дело еще в том, что столица Евросоюза и НАТО – город франкоговорящий, то есть валлонский, но расположен на фламандской территории. Сейчас вместе с фламандскими предместьями он составляет единственный в стране двуязычный избирательный округ Брюссель – Халле – Вильвоорде, скрепляя тем самым разваливающееся королевство. Ведь в случае скоропалительного разделения Бельгии ее столица наверняка станет валлонским анклавом, а Фландрия хочет оставить ее за собой. Поэтому она не спешит отделяться, продолжая вливать в Брюссель по €500 млн в год и надеясь со временем прибрать его к рукам. Таким образом, если Бельгию и ждет политический хаос, то он будет вполне "управляемый" – разваливать страну никто не спешит. Никто также не призывает упразднить "должность" монарха, который носит титул "короля всех бельгийцев".
Беда в том, что к политическому хаосу может прибавиться долговой кризис. С макроэкономической точки зрения Бельгия, конечно, выгодно отличается от Греции: она обладает мощной индустрией, ее экономический рост в прошлом году оказался выше, чем в среднем по ЕС (2% против 1,7%), а дефицит бюджета составил смешные по европейским меркам 4,6% ВВП (в этом году он должен быть снижен до 4%). Но у Бельгии есть ахиллесова пята – государственный долг, переваливший за 100% годового ВВП (€400 миллиардов). Конечно, и это бы ничего: живет же Япония с госдолгом в 200% ВВП. Однако в Европе с недавних пор такие показатели ставят страну в группу риска: спекулянты, натренировавшиеся на Греции, готовы к атаке на любое слабое звено еврозоны. Кстати, стоимость новых заимствований для Бельгии стала заметно расти с начала года – это тревожный симптом. Экономисты уже начали присоединять Бельгию к группе наиболее проблемных экономик Евросоюза, куда входят Португалия, Ирландия, Греция и Испания.
Отсутствие полномочного правительства делает Бельгию еще более уязвимой. По мнению министра финансов временного кабинета Бельгии Дидье Рейндерса, "политическая нестабильность является главной проблемой государства – она перевешивает все позитивные моменты в экономике, на которые мы можем уповать". Сознавая потенциальную угрозу, Элио ди Рупо еще полгода назад взывал к фламандцам и валлонцам: "достижение компромисса – это моральный долг всех участников переговоров, если мы не хотим отдать страну в руки спекулянтов, которые способны раздуть финансовый кризис, аналогичный греческому".
Тем временем Греция, Ирландия и Португалия уже прибегли к чрезвычайной финансовой помощи Евросоюза. Эксперты опасаются, что следующими могут быть Испания, Бельгия и даже Италия. Такой набор спасаемых может оказаться чрезмерной нагрузкой для Европейского фонда финансовой стабильности, и тогда нужно будет думать уже о спасении евро.
Но Россию ни политической, ни экономической нестабильностью не испугаешь: для нас Бельгия – по-прежнему важный партнер. В начале апреля Москву и Санкт-Петербург с официальным визитом посетил наследный принц Бельгии Филипп в составе большой делегации. Были намечены новые совместные проекты (в основном, в нефтегазовой сфере), кроме того, бельгийцев пригласили поучаствовать в проекте "Сколково".