Дмитрий Медведев на саммите АСЕМ. ФОТО: ИТАР-ТАСС |
Свой очередной ход в большой партии сделала Европа. Пятого – шестого ноября в Лаосе состоялся 9-й саммит форума АСЕМ ("Азия – Европа"), объединяющего полсотни государств Евразии (а также географически не относящиеся к ней Австралию и Новую Зеландию). АСЕМ выстраивает также отношения на уровне интеграционных блоков: полноправными участниками саммита являются Еврокомиссия и секретариат АСЕАН. На этом саммите европейцы постарались заверить азиатских партнеров, что кризис, охвативший западную оконечность Евразии, вот-вот закончится, и все, дескать, под контролем. Пытались также примирить своих главных восточных партнеров – Китай с Японией, повздоривших из-за крошечных островов Дяоюйдао (Сэнкаку).
Два года назад, когда Россия вступала в АСЕМ, ее окончательно "записали в Азию": в европейскую группу АСЕМ могли войти только члены ЕС. Вступи мы чуть позже – может, и попали бы в Европу: на нынешнем саммите, например, к АСЕМ присоединились Норвегия и Швейцария – эти страны, не входящие в ЕС вошли, однако, в европейскую группу. Подала заявку на вступление также Украина – и она наверняка попадет в Европу.
Ну что ж, пусть для европейцев Россия – это Азия, но на самом деле она – нечто большее. Именно с этой идеей приезжал в Лаос Дмитрий Медведев. Кстати, сам факт участия нашего премьер-министра в саммите АСЕМ свидетельствовал о серьезном внимании к мероприятию. Мало кто из глав европейских правительств удостоил его своим посещением (а из ведущих стран ЕС только Франция была представлена президентом Франсуа Олландом). Так вот, свое видение роли России в Евразии Медведев изложил накануне саммита, в статье, опубликованной десятками крупных зарубежных СМИ. Там, в частности, говорилось, что вступление России в АСЕМ в 2010 г. "позволило в буквальном смысле связать два влиятельных центра мировой политики и экономики" – Западную Европу и Восточную Азию. Впрочем, связь эта пока наблюдается лишь на географической карте: ничего революционного в АСЕМ за последние два года не произошло.
Однако очевидно, что Россия вновь предлагает себя в качестве связующего звена, посредника между Востоком и Западом. И вновь пытается сделать главную ставку на транзит. "Огромный и пока явно недостаточно раскрытый потенциал нашей страны, занимающей около трети Евроазиатского континента, заключается в ее транспортных и транзитных возможностях", – отметил Дмитрий Медведев. Но, увы, тонкая ниточка Транссибирской железнодорожной магистрали, обслуживающая сейчас лишь около 1% трансконтинентальной торговли, да изредка оттаивающий Северный морской путь (по которому в последние годы прошли транзитом несколько судов в сопровождении ледоколов), да большей частью обветшавшие аэропорты – все это выглядит в транзитном контексте, мягко говоря, не очень убедительно.
Другой идеей российского премьера была и есть модернизация: он предлагает Европе и Азии вложиться в перспективное дело обновления российской экономики и, в частности, инфраструктуры. Например, на саммите российский премьер предложил создать "восточный зерновой коридор" – систему зерновых терминалов в российских портах на Тихом океане, а также расширить "газовый коридор" – опять же, в целях наращивания экспорта. Подразумевается, что для осуществления этих проектов удастся привлечь азиатские инвестиции.
Однако не факт, что развитые "оконечности" континента настолько заинтересованы в России, чтобы всерьез считать ее связующим звеном и вкладываться в ее модернизацию. Евросоюзу сейчас просто не до того: его раздирают внутренние противоречия и подтачивает экономический кризис. На этом фоне Китай и страны Юго-Восточной Азии представляются европейским корпорациям более актуальными партнерами: там легче делать бизнес, там больше прибыль. А в политических кругах ЕС многие вообще недолюбливают и побаиваются Россию.
Что касается Восточной Азии, она не прочь получить доступ к российским энергоресурсам и зерну, однако это все же второстепенный фактор. Азия находится под действием двух внешних сил – Европы и Америки – и, в принципе, мало интересуется Россией. Бесспорным лидером региона является Китай, и многое в регионе зависит от его отношений с ЕС и США. И хотя в мировом экспертном сообществе давно появился термин G2 (США+Китай), в этой паре слишком много противоречий. Именно поэтому Вашингтон, не так давно объявивший о начале "тихоокеанского века Америки", пытается создать свою интеграционную группу в АТР без участия Поднебесной. Этот проект называется Транстихоокеанское партнерство: он подразумевает создание в регионе зоны свободной торговли и особого правового регулирования, куда Китаю путь закрыт.
Пекин, похоже, не очень переживает по этому поводу и не ищет противовеса США в Европе. Он последовательно выстраивает свою систему региональных экономических связей, подкрепленную в политическом плане концепцией "пояса добрососедства" по всему периметру границ. К настоящему моменту китайские корпорации уже настолько сильно вплелись в экономику соседних стран, что контролируют большую ее часть. Кроме того, в начале 2000-х гг. между странами АСЕАН, Китаем, Японией и Южной Кореей (АСЕАН+3) были заключены своповые соглашения, позволившие центробанкам этих стран обмениваться национальными валютами для облегчения торговых операций и предотвращения кризисов. А в 2009 г. в рамках АСЕАН+3 был создан региональный фонд валютных резервов – местный аналог и заменитель МВФ. Идет также дискуссия о создании региональной резервной валюты. Благодаря этим мерам азиатская часть АТР достаточно легко справилась с последствиями глобального кризиса и до сих пор сохраняет лучшие в мире экономические показатели. Более того, она сформировала довольно эффективную систему регионального экономического управления, достаточно независимую от мировых финансовых структур, возглавляемых западными странами. Именно за близость к этой успешной системе разворачивается сейчас состязание между Европой и Америкой.
Собственно, и Россия теперь участвует в этом соперничестве, предлагая то, что может заинтересовать азиатских партнеров: транзит, газ и зерно. Ну, и еще опыт межконфессионального диалога. И ей поневоле приходится действовать в связке с Европой против США.