Коммунистов приговорили к расчленению

Коммунистическая партия Российской Федерации вошла в штопор кризиса. Геннадию Зюганову все сложнее контролировать своих собственных товарищей по фракции в Думе. Еще вчера оппортунистом слыл лишь один из товарищей, Геннадий Селезнев, вопреки партийной дисциплине отказавшийся покинуть пост председателя нижней палаты парламента. Вчера с руководящих постов в Госдуме фактически отказались уходить еще пятеро членов фракции КПРФ – люди далеко не последние с точки зрения респектабельности и публичности. Николай Губенко (комитет по культуре), Виктор Зоркальцев (комитет по делам общественных объединений и религии), Светлана Горячева (комитет по делам женщин и молодежи), Валентин Никитин (комитет по делам национальностей) и Виталий Севастьянов (председатель мандатной комиссии) тем или иным способом дали понять, что парламентская дисциплина (выражение Николая Губенко) выше дисциплины партийной.

С того самого момента, когда думские центристы приняли твердое решение громко хлопнуть по своему "пакетному соглашению" с левыми, лишив последних в Думе всяческого влияния, свою партию они вели достаточно изящно. Просто поставить коммунистов в угол, отобрав у них сладкое, было проще всего, но и опаснее: левым не впервой ходить обиженными. Техническая изоляция в стенах Думы не то же самое, что изоляция политическая в масштабе всей страны. Даже совсем лукавые опросы общественного мнения показывают, что, случись парламентские выборы сегодня, пропрезидентская "Единая Россия" вполне могла бы проиграть КПРФ. И потому "двигать" партию Геннадия Зюганова надо было одновременно ее и раскачивая. О том, к примеру, что Губенко не горит желанием уходить из комитета, знала вся Дума. По мнению многих, и он, и Горячева прекрасно справлялись со своей работой, а потому, говорят центристы, к ним претензий нет. Впрочем, говорят не без лукавства. Вопрос об оценке профессиональных качеств глав комитетов интересовал депутатов от "Единства" или "ОВР" меньше всего: коммунистов ведь "отделяли" технически, по формуле "было пакетное соглашение – нет пакетного соглашения". В этой логике, как говорят антигерои американских боевиков, "ничего личного".

Личное понадобилось для того, чтобы расколоть левых. Вчера на пленарном заседании, да и раньше, в адрес пятерых российских коммунистов произносились речи, не характерные для их политических оппонентов. Возможно, многие хвалили Губенко и Горячеву вполне искренне, но тем слаще, наверное, было ораторам от осознания политической выгоды этой искренности.

Геннадий Селезнев стал первым "отщепенцем". Когда пленумы и заседания разных партийных уровней судили-рядили, как поступить с одним из виднейших своих представителей, многим казалось, что Селезнев – да, крупная фигура, да, видный политик – ничего не сможет противопоставить КПРФ и рано или поздно закончится как политик федерального уровня: срок работы нынешнего парламента не беспределен, а без родной партии Геннадий Николаевич не смог выиграть даже губернаторские выборы в Московской области. Сегодня, имея в виду настроения в партии, становится ясным, что "трагическая" фигура бунтаря Селезнева – вовсе не одиозна. Горячева, ранее не замеченная в оппортунизме, вместе с другими председателями думских комитетов, отставленных от своих должностей не желанием центристов, но волею родной КПРФ, встала под знамена спикера. Импульс перешел в тенденцию. Размежевание уже нельзя ни замолчать, ни приостановить. Зюганов в тупике, КПРФ в тупике.

Зюганов не присутствовал на обсуждении кадровых вопросов в Думе, но уже заявил журналистам, что вопрос об исключении из партии депутатов, отказавшихся сложить полномочия глав комитетов, может быть поставлен в субботу на заседании фракции. Почти нет сомнений, что всех шестерых из партии исключат. С Селезневым тянули, потому что боялись продолжения, потому что еще маячила иллюзия договориться. Вопреки всему продолжение воспоследовало, и метастазы оппортунизма угрожают уже всей партии.

В субботу на пленуме КПРФ, если придерживаться медицинской терминологии, болезнь попытаются пресечь. Однако дело даже не в том, покинет ряды КПРФ один Селезнев или Селезнев с группой товарищей. Неизвестно, сколько в ЦК КПРФ или в низовых звеньях партии людей, желающих, чтобы партия Ленина–Сталина наконец-то вписалась в политический ландшафт страны, а не выступала всякий раз страшилкой в пиар-кампаниях олигархических групп и кланов, борющихся за власть. С другой стороны, ортодоксальные коммунисты теперь имеют все основания спросить своего лидера, как КПРФ дошла до жизни такой – как при высоком избирательном потенциале ее кандидаты проигрывают губернаторские выборы, а ее передовой отряд – думская фракция стала тенью самой себя. Зюганов во всех смыслах не справился с ролью руководителя: как политический лидер эпохи капитализма, он не смог сыграть с властью на равных, не смог убедить ее в готовности играть по правилам, этой властью установленным; как главный коммунист, не пресек раскол в рядах, его партийная принципиальность запоздала, а ведомая им партия выставлена маргинальным пережитком прошлого. Так что на ближайшем пленуме будет решаться не судьба Селезнева, а судьба Геннадия Андреевича Зюганова, человека и коммуниста.