Птичку жалко!

Кукушка
Россия, 2002
Режиссер: Александр Рогожкин
В ролях: Анни-Кристина Юусо, Виктор Бычков, Вилле Хаапсало

Тогда, во время минувшего Московского фестиваля, я был почти уверен, что лучшему, на мой взгляд, отечественному фильму года что-нибудь да достанется. Ан не судьба. В советские времена жюри ММКФ до колик боялось присуждать гран-при иностранным лентам (каким скандальным исключением тогда казался Феллини!), а сегодня по тем же причинам, только с обратным знаком, несомненному фавориту конкурсной программы ничего не досталось, так что досадную "ошибку" пришлось исправлять в куда более скромном Выборге.

Тем не менее очевидно, что в обойме современных российских режиссеров Александр Рогожкин занимает едва не первое место как по популярности, так и по кинематографической актуальности. Ему не свойственны амбиции Михалкова или Германа, он не стремится "пасти народы", он работает в столь же сложном, сколь и любимом в народе жанре комедии (или трагикомедии), причем смешная составляющая у Рогожкина получается настолько хорошо, что впору говорить о наследовании великим комедиографам советских времен, таким как Гайдай или ранний Рязанов.

Вместе с тем, по складу ума и характеру Рогожкин скорее трагик, юмор которого потому столь обаятелен, что автор разговаривает со зрителем совершенно серьезно. Он не выдумывает гэги – они вытекают из общего контекста его сценариев, в целом глубоко пессимистических. Эта обманчивая комедийность, в какой-то момент ставшая визитной карточкой бесконечных "национальных охот" и "рыбалок", поначалу создала довольно однобокий образ режиссера-бытописателя, этакого выразителя новейшей "национальной идеи".

На самом деле Рогожкин очень далек от подобного примитивного мироощущения.

Если внимательно смотреть его последние картины, от "Блокпоста" до "Особенностей национальной охоты в зимний период", станет видно – режиссер пытается снимать кино о вечном, о смысле жизни. Как и большинство депрессивных личностей, переживших творческий кризис в советские времена и вынырнувших с остатками сил и таланта на поверхность дикого и уродливого капитализма a-la rus, он пытается приспособить опыт всей жизни к изменившимся обстоятельствам.

Рогожкинская сатира носит нутряной и органичный характер, чаще всего являясь неотъемлемым свойством художника, а не вынужденной и наигранной чертой. Он совершенно серьезен и в искусстве, и из этой серьезности, выстраданной жизнью русского (естественно, пьющего и т.п.) интеллигента, прожившего почти всю жизнь в коммунистическом бардаке, по закону всеобщей компенсации и гармонии рождаются такие светлые и, в общем, смешные ленты, какой стала "Кукушка".

Фабулу картины можно и не напоминать, я уже писал о фильме в кратких отчетах о ММКФ. Но для тех, кому было недосуг прочесть, совсем коротко расскажу.

Основная сюжетная спираль закручена вокруг того факта, что три человека, волей судьбы выброшенных в самом конце Второй мировой войны из самого жерла мясорубки, должны как-то сосуществовать в довольно странных условиях, разговаривая на разных и непонятных языках. Финн, русский и полудикая саамка (так называются аборигены Карелии, имеющие свой язык и культуру) на далекой северной границе оказываются в ситуации, когда все трое живут в одной избушке и говорят, формально совершенно не понимая друг друга.

Тут, конечно, эксплуатируется, правда в несколько усугубленном ключе, одна из главных шуток первой "Охоты", причем теми же самыми актерами, если не сказать персонажами. Там неграмотный Кузьмич мистическим образом понимал горячего финского парня, особенно когда тот переходил с английского, который почти все знают, на родную тарабарщину. Здесь стрелок-смертник Вейко (Вилле Хаапсало) на пару с внезапно обретенной обоими подругой-дикаркой абсолютно не понимают русского смертника Ваню (Виктор Бычков). И остаются эти трое "немцами" друг для друга.

На этом достаточно хитром с точки зрения диалогов заходе и построена вся юмористическая канва, составляющая поверхностный слой "Кукушки".

Более глубокая составляющая сценария проявляется ближе к финалу, занимая столь обширное пространство, что практически меняется жанр картины. Связана эта линия со смертью. Рассказывать об этом – значит портить удовольствие от сюжета, но должен признать, что удивительная сцена вызова духов из царства мертвых разом повышает ранг зрелища.

Смерть одного героя и всё, что вокруг нее потом произойдет, неожиданно переводит фильм из разряда стильной комедии в серьезную категорию мистико-философской драмы, на манер "Орфея в аду". Конечно, у Рогожкина все не так серьезно, и скорее тут больше Кастанеды, чем Данте, но явно не без влияния Кокто ключевым эпизодом в "Кукушке" становится мощная сцена посмертного блуждания между мирами.

Хотя один камень преткновения на этом скользком пути все же попадается: Кузьмич, хоть и поправившийся на 20 кг специально для съемок, он и есть Кузьмич. Не умаляя достоинств актера, его играющего. И финский парень, даже очень старающийся выйти из навязчивого образа и органично смотрящийся в военной форме, ну просто не тянет на большее, чем персонаж из "Охоты". Так прилепились эти образы, благодаря национальному успеху, к актерам – не отдерешь. В какой-то мере спасает, конечно, сильная режиссерская рука, замечательная операторская работа и прямо-таки выверенный до жеста и реплики сценарий. Но лучше бы все-таки это были другие, не столь характерные, актеры.

Ситуацию очень скрашивает великолепная женская фигура (актриса-саами Анни-Кристина Юусо), скрепляющая своей животной первобытной любовью этих странных персонажей в нечто большее, чем лубочные образы русско-финского альянса из "Охоты". Но она же, вернее ее героиня, в самом финале, буквально в последнем кадре, изменяет стилю картины, снова возвращая ее из философского в русло комедийно-мелодраматическое.

Этот надуманный сказочный финал несколько портит общий удивительный настрой этой ленты, но я давно заметил, что творчеству Рогожкина свойственно тяготение к голливудским стандартам, особенно по части хэппи-энда.

Хотя до конца не понятно, притча рассказывается или "случай из жизни", все же сохранялось ощущение того, что так могло быть. Отрежь последний кадр, когда все до неприличия счастливы – куда лучше проявилось бы обаяние ленты. Думаю, законы мирового проката подсказали продюсерам самое легкое решение. Но будем считать, что так и задумано, что "Кукушка" переливается на солнце и перетекает из одного пласта повествования в другой, из сказки в быль, из антропологического наблюдения – в серию присказок, из духовных открытий в – набор шаманских трюков. Лирическое тут соседствует с физиологическим, мистическое в полной гармонии с профанным. Для нашего современного кино, озабоченного исключительно проблемами новых русских, это совсем не так мало. Это – исключение.

Вместе с тем "Кукушка" – камерное действо, образец кинематографического минимализма, без трюков, совсем без массовки. В этой сложной в своей кажущейся простоте эстетике еще одна сильная сторона автора.

Собственно, Рогожкин всегда добивается нужного эффекта, каким бы сценарием ни располагал. Как художник-импрессионист он создает настроение, впечатление, не претендуя на масштабность обобщений и не страдая обычной для режиссеров его уровня гигантоманией. Он не брезгует самыми низкими аспектами народного юмора, выводя его за рамки брани, за пределы безобразного, он облагораживает среду вокруг себя, давая зрителю некоторый глоток свежего воздуха, он очищает кинематографическое пространство от фальши и приторной серьезности.

Весьма скупыми средствами, без пафоса и претензий Рогожкин делает очень хорошее, мировое кино.

Убедиться в этом можно в кинотеатрах "МДМ-кино", ЦДЛ, Киноплекс на Ленинском, "Победа", "Пять звезд", "Формула Кино", "Ролан", "Художественный", "Ладога", "Алмаз", "Каро Фильм".