Бронзовый Штирлиц вместо Железного Феликса

В Лондоне сохранился памятник кровожадному временщику-реформатору Кромвелю. В Риме стоит памятник Муссолини, которого, помнится, повесили и для верности еще и расстреляли, а памятник просто снабдили пояснительной табличкой для будущих поколений. Современная Россия унаследовала из тоталитарного прошлого символы госбезопасности. Мало того, что народ, возмущенный репрессиями и политическим влиянием бойцов невидимого фронта, все же не разнес в свое время архивы КГБ, так комитетчики умудрились перевести гнев москвичей с себя на памятник Дзержинскому. Соответствующие кадры Железного Феликса со стальной петлей на шее будут теперь крутить на российских телеканалах вечно – это наш новый символ, как для Америки – врезающийся в небоскреб самолет.

Еще несколько лет у нас никому не было дела до памятников. Но пришло время - депутаты Госдумы вспомнили про Дзержинского, томящегося вне народного внимания, хотя и в теплой компании единомышленников. Народные избранники не раз подчеркивали, что неплохо бы символ чекизма вернуть на прежнее место. В развитие темы Дзержинского Борис Немцов подарил резиденту спецслужб на аграрно-парламентском фронте Николаю Харитонову портативную копию высотой 76 см того, что стояло на Лубянке. Харитонов задешево купил вашего корреспондента, прошептав на ухо: "Спина болит, донеси до кабинета", и я, чье участие в политике ограничилось пионерской организацией в далеком детстве, допер Железного Феликса до кабинета Харитонова, проклиная про себя изобретательного лидера СПС и заодно почему-то комсомол, куда меня так и не взяли. Идею портативного памятника Немцов позаимствовал у Жириновского, который задолго до того изготовил бронзовую копию самого себя.

Не успела открыться осенняя сессия парламента, как дискуссия о памятнике разгорелась с особенной силой. СПС даже пришлось отвлечься от реализации идеи по установке памятника Александру II, чтобы дать отпор Юрию Михайловичу с его инициативой по Дзержинскому. Собрали 114 500 подписей, провели митинги и подготовили проект постановления Госдумы о недопустимости возвращения истукана на прежнее место. Для Ирины Хакамады, символизирующей своей фигурой жертву концлагерей, наступил звездный час, когда она стояла на трибуне с гербом, говоря о роли символов и о том, что возвращение Феликса говорит о возвращении эпохи репрессий.

Театрально возмущенный Борис Немцов обрушил в телекамеры экспромт: верх цинизма – восстанавливать памятник талантливому террористу, когда страна борется с терроризмом. Ярлык террориста приклеил Дзержинскому не сам Немцов, а друг Дзержинского Менжинский. Несостоявшийся президент опять удивил: низов цинизма в нашем парламенте не бывает, только верхи.

На политической игре СПС свои висты заработали все, кто внимательно следит за текущими изменениями ситуации. Оказавшийся на парламентской галерке позади лидеров "Либроссии" межфракционный попрыгунчик Александр Федулов заговорил об установке на Лубянке памятника Николаю Второму. Галерка зала пленарных заседаний предоставляет самые удобные ракурсы телекамерам на балконе, обитатели партера в лице КПРФ, ОВР, "Единства", СПС и "Яблока" в худшем положении с точки зрения PR. Специалист во всех вопросах Алексей Митрофанов, чье положение в зале относительно телекамер ненамного хуже, чем у Федулова или Юшенкова, махал многоразовым козырем из крапленой колоды ЛДПР - увековечением памяти Юрия Андропова, при котором КГБ достиг своего расцвета. Сергей Юшенков напомнил, что любимый автор "Пыльных тропинок далеких планет", чей юбилей как раз отмечался в те же дни, написал проект гимна с обещанием вернуть Дзержинского взад. Новый-старый депутат ЛДПР Евгений Логинов ознаменовал свое возвращение в палату шумовым оформлением из разнообразных заявлений на тему "Дзержинского вернуть, но к памятнику приставить табличку – "палачу русского народа".

Понятно, что Ирак, Грузия, Чечня, бюджет, тарифы и прочая ерунда для депутатов являются второстепенными темами по сравнению с символами советского прошлого. При обсуждении вопроса председательствовал вице-спикер Владимир Жириновский, который классно оттянулся на репликах и буквально отдохнул душой после закрытого заседания Комитета по международным делам, откуда и Жириновский и Митрофанов вышли весьма подавленными. Доклад министра иностранных дел Игоря Иванова содержал тревожную информацию: удары США по Ираку не просто неизбежны, Америка готовит подарок другу ЛДПР Саддаму Хусейну в виде "чистого ядерного оружия", что приведет к непредсказуемым событиям.

Журналисты наблюдали за началом театрального сезона в Думе с завистью, депутаты перещеголяли профессиональных борзописцев в яркости определений и красочности метафор. Родилась идея: учитывая несказанный рост популярности спецслужб вкупе с патологической тягой к политическим спецэффектам, установить на Лубянке памятник Штирлицу в исполнении актера Тихонова. Хотя уникальность страны требует несколько иного: установить под Лубянской площадью механизм вращения памятников, поместив в гигантское колесо Андропова с одноименной бутылкой водки, Дзержинского, Николая II, Ленина со Сталиным, Маркса, естественно, Штирлица и почему-то Геннадия Селезнева – всех, кроме скромного Путина, которому все это подарить на пятидесятилетие.

Лично я бы согласился на возвращение одного Дзержинского как на самый дешевый проект, но в обмен на полное рассекречивание архивов КГБ-ФСБ, прошлых и настоящих. Как и предполагалось на излете советского периода до прихода спецслужб к власти в свободной России.

Сергей Юшенков считает, что период эклектики продлится еще год-два, потом наступит определенность, а Владимир Жириновский предлагает создать три мемориала: царской России, советской России и демократической России для всех граждан в соответствии с разнообразием вкусов.