Пространство с оговорками

Пожалуй, еще ни одно "воссоединительное" начинание на постсоветском пространстве не вызывало столько скепсиса и критики, как подписанное недавно в Крыму соглашение России, Белоруссии, Украины и Казахстана о создании Единого экономического пространства (ЕЭП). Возможно, дело в том, что никто уже всерьез не верит в возможность создать что-нибудь путное из осколков "Союза нерушимого": ЕЭП воспринимается как очередная отчаянная попытка хоть в каком-то "формате" возродить былое единство. Но именно поэтому с ним связываются и особые надежды (которые, как известно, умирают последними).

А вообще-то, речь идет о трех страничках, содержащих 11 статей, которые, собственно, и были парафированы президентами четырех стран в завершение ялтинского саммита. Тем самым было заключено некое рамочное соглашение, которым зафиксировано намерение его участников создать сначала зону свободной торговли, затем таможенный союз с регулирующим наднациональным органом (по типу Европейской комиссии), а затем уже – единое пространство без внутренних таможенных границ.

В сущности, перед нами декларация о намерениях, без каких-либо конкретных обязательств и сроков их выполнения. И то с оговорками: Украина выторговала себе возможность участия в деятельности ЕЭП только в случае, если она не противоречит нормам ВТО, Конституции Украины и ее отношениям с Европой. Т.е. Киев по-прежнему придерживается "западно-восточного" направления интеграции, и создаваемое с его участием объединение неизбежно приобретает расплывчатые очертания. Но плюс к тому – расплывчатость заложена и в саму основу ЕЭП: соглашение позволяет энтузиастам интеграции не дожидаться отстающих и сомневающихся и осуществлять новые инициативы в более узком кругу. Это сейчас модно, придумано в Европе и называется "разноскоростной интеграцией". Это правило позволило европейцам, скажем, ввести в обращение евро на части территории ЕС (иначе его не ввели бы никогда). Однако создатели ЕЭП, видимо, забыли, что Европа до этого 40 лет интегрировалась синхронно, в результате чего и был создан экономический и правовой фундамент ЕС.

Оговорка украинского президента оказалась не единственной. Президент Лукашенко – в устной, правда, форме – тоже "оговорился", заявив, что Беларусь начнет реализовывать подписанное соглашение, только если Россия, Украина и Казахстан будут делать то же. "Если пойдут опять оговорки и разные скорости, разные уровни, Беларусь не будет этим заниматься". Такой вот намек на ультиматум. Белорусский лидер по-своему прав: ЕЭП при изначально разных "скоростях" и направлениях его участников вряд ли станет вторым ЕС, зато у него есть все шансы стать "реинкарнацией" аморфного СНГ. И то, если все четверо смогут ратифицировать соглашение, а затем заключить еще добрых полсотни соглашений технического характера.

Раздвоение суверенной личности

Но если с белорусским лидером можно как-то договориться, то с Украиной дела плохи: тут сильно влияние Запада (как ЕС, так и США), которое сочетается с ответным стремлением на Запад. Однако же и российское влияние не ослабевает (может быть, не столько политическое, сколько культурное, родственное). И вот Украина стремится сразу в две противоположные стороны: в Европу и к России. Создается впечатление, что в Киеве собрались ужасно нерешительные люди, которые не могут определиться в своих предпочтениях ("Что пить будете: спирт или самогон?" – "Ой, не знаю, все такое вкусное...").

Однако дело совсем не в официальном Киеве, а в самом украинском обществе, которое действительно разрывается на две части. Причем граница пролегает, скорее, не на местности, а в сознании. По одну ее сторону действует притяжение России – родной, близкой, но не шибко богатой и имеющей имперские амбиции (хотя, если разобраться, то они – если и есть – страшны не простому украинцу, а политическому истеблишменту страны). С другой стороны манит далекая, малознакомая, но богатая и "свободная" Европа. Манит, но пока не пускает, и не известно, когда пустит. При таком раскладе душевные метания неизбежны, как неизбежен и двусторонний нажим на политиков, которые выбирают векторы интеграции страны. Компромиссное решение – "в Европу вместе с ..." – замечательный лозунг, но невыполнимый, даже если на месте многоточия значится одна Россия: у Европы другие виды на Россию, как и у России – на Европу. Но если Украина увязнет в ЕЭП, то "вместе" будут еще и Белоруссия с Казахстаном, а там, гладишь, и остальные экс-республики подтянутся... Такая орава Европе и подавно не нужна, и Украина, понимая это, старается вырваться из братских объятий России и всей СНГшной компании.

Украину, с ее трубами и стратегически выгодным местонахождением, европейцы, безусловно, хотели бы иметь при себе (именно "при себе", а не "среди себя"). Поэтому накануне ялтинского саммита Европейская комиссия подробно проинструктировала президента Кучму о том, до какой степени Украине можно "влезать" в интеграцию на восточном направлении. Получилось, что не далее зоны свободной торговли – и официальный Киев уже неоднократно озвучил эту мысль. Никаких наднациональных таможенных союзов и гармонизации законодательства с партнерами по ЕЭП! А то вдруг завтра Европа призовет Украину, а та – несвободна?

Формальная "отмазка" у Киева тоже есть: Конституция Украины не позволяет стране участвовать в соглашениях, ей противоречащих, без изменения самой Конституции. В частности, Украине нельзя интегрироваться в наднациональную организацию, поскольку это ущемляет ее суверенитет. То есть, она, конечно, войдет в ЕЭП, но если там будут голосованием приниматься обязательные для всех решения, то она будет считать их для себя только рекомендательными.

"Украина опять сорвалась с крючка" – радуется "западное полушарие" украинского менталитета. Да, это так. Украина опять осталась, по сути, вне реальной интеграции со своими восточными соседями. Она решила, что ей дороже суверенитет и возможность "уйти в Европу", когда пустят. Но при этом почему-то не принято вспоминать, что вожделенный ЕС тоже построен на наднациональных началах – путем делегирования государствами части своих суверенных полномочий созданным органам. Конечно, ни о каком ущемлении суверенитета в ЕС не может быть и речи, поскольку государства добровольно ограничили себя во имя общих интересов. Но как же, позвольте, Украина со своим неприкосновенным суверенитетом собирается вступать в наднациональный Европейский союз? Там оговорки не помогут: либо ты "член кооператива" со всеми вытекающими обязательствами, либо наблюдатель, не имеющий права голоса. А что касается суверенитета, то в современном мире он неизбежно ограничивается: политическим влиянием более сильных игроков, международными организациями, да и просто каждым международным соглашением, заключенным с кем-либо. Очевидно, когда-то Киеву придется это понять и наступить на горло своей самостийной песне, умерив национальный эгоизм во имя общих с кем-либо интересов.

Боец заметил потерю отряда

Пожалуй, самое неприятное из всей этой затеи с ЕЭП (на данном этапе) – это обида Молдавии. Президент республики Владимир Воронин, очень даже пророссийски настроенный до последнего времени, стал в одночасье сторонником сближения с ЕС. "Я всегда говорил, что Молдавия не станет могильщиком СНГ, но после того, что произошло в Ялте, перспектива Содружества Независимых Государств кажется очевидной. Идеи о возможной модернизации Содружества отброшены навсегда", – говорится в заявлении Воронина, которое обнародовала его пресс-служба после саммита. Он сравнил ялтинское соглашение с Беловежским: как и 12 лет назад, никто не спрашивал мнения большинства "членов кооператива". Воронин напомнил, что официальный Кишинев "неоднократно стремился к модернизации Содружества, к приведению стандартов СНГ к стандартам Европейского Союза, не противопоставляя перспективы СНГ перспективам европейской интеграции". "Но раз самые авторитетные страны-члены Содружества сознательно "сыграли на понижение акций СНГ", то нам, безусловно, следует перейти к более решительным действиям в направлении Европейского Союза".

Конечно, это заявление не означает, что Молдавия завтра же станет членом ЕС. Скорее всего, это даже не принципиальное решение Кишинева о смене курса, а всего лишь эмоции. Но они высветили одно прискорбное обстоятельство: СНГ действительно умерло. Главные игроки ставят на новое объединение, причем "четверка" имеет шансы разрастись в настоящее СНГ-2 (соглашение это предусматривает). Свою поддержку инициативе ЕЭП уже выразили руководители Азербайджана, Армении, Грузии и Таджикистана. Оно, конечно, хорошо, но если пускать в свое "пространство" всех желающих, то о его эффективности можно забыть. Что стало бы, например, с ЕС, если б в него принимали всех кандидатов без разбора?

А жизнь-то налаживается!

Однако если ЕЭП все-таки будет создано и хоть как-то заработает, то кое-кто от этого выиграет. Это четвертый, самый тихий и скромный участник соглашения – Казахстан. Президент Назарбаев, единственный из четырех, остался вполне доволен итогами ялтинского саммита. "Наконец, – сказал он, – приняты конкретные документы, которые создадут настоящее пространство общего рынка и обеспечат условия для того, чтобы товары, капиталы и люди могли свободно передвигаться. Это будет открывать для Казахстана большие рынки, и мы будем иметь от этого выгоду". Этим все и сказано: растущей казахстанской экономике крайне необходимы рынки сбыта, а вокруг – Центральная Азия, все бедные, покупателей мало, да еще и неспокойно. Так что лучших партнеров, чем Россия, Украина и Белоруссия, не сыскать. К тому же транспортные коридоры (в первую очередь, нефте- и газопроводы) завязаны, в основном, на Россию и Украину. Так что надо дружить! А заодно и инвестировать: казахстанская экономика перегрета нефтедолларами, которые необходимо размещать за рубежом. В Москве, кстати, уже действуют три филиала частных казахстанских банков, и банковское лобби республики требует, чтобы Астана добивалась более благоприятных условий для экспорта капитала...

О Главном

Ну и, наконец, о России. Конечно, подвигнуть остальных троих на подписание соглашения о ЕЭП было непросто, и это заслуга Москвы. Что же подвигло саму Россию на это предприятие? Многие указывают на то обстоятельство, что механизм соглашения (точнее, эскиз будущего наднационального органа) вполне отвечает интересам России. Ведь тут предусмотрена такая система принятия решений, что количество голосов той или иной страны зависит от ее экономического "веса" – как в ЕС. Разумеется, Россия в этом смысле будет вне конкуренции, и именно это обстоятельство вызвало панику среди украинских "западников". Однако их страхи не только преждевременны, но и напрасны. Из опыта ЕС следует, что меньшие страны, объединившись, запросто перевешивают крупные, поэтому сейчас именно "крупные" члены Евросоюза вынуждены вести борьбу за свои права. Такая же судьба, возможно, ожидает и Россию, которая может столкнуться в ЕЭП с мощной оппозицией (особенно если в "пространство" войдет нынешний ГУУАМ, хотя бы и не в полном составе). Нет, жажда власти – не то, что движет Россией, создающей ЕЭП.

С точки зрения геополитики, выгоды РФ тоже довольно сомнительны: союзники останутся союзниками, а Украина – Украиной. Хотя, конечно, ЕЭП – это определенный удар по американо-украинским отношениям (не зря именно американцы изо всех сил отговаривали Киев от заключения соглашения в Ялте). Однако есть тут и очевидный минус: связав свою судьбу со странами, не слишком жалуемыми в Европе, Россия рискует осложнить диалог с ЕС.

Может быть, Россия ищет экономических дивидендов от интеграции? Нет, увы, они достанутся другим: эксперты говорят, что Россия менее всего сейчас готова к созданию зоны свободной торговли со странами ЕЭП и даже понесет ощутимые убытки от ликвидации барьеров в торговле со странами с "менее рыночной" экономикой.

Скорее всего, для России создание ЕЭП – это политическое решение, и, очевидно, в большей степени оно продиктовано не соображениями экономической целесообразности и даже не геополитическими замыслами, а врожденным стремлением России собирать вокруг себя народы. Даже в ущерб себе. С этим ничего не поделаешь, но так ли это плохо?