Грызлов может стать вторым Ходорковским

Есть два основных вида прогнозов: один мы делаем в расчете, что сбудется, второй – в надежде, что не сбудется никогда. Первый жанр именуется анализом, второй – пророчеством, и события последних мятежных дней дают нам возможность поупражняться и в том, и в другом. Итак, после того, как президент 12 февраля на встрече с доверенными лицами впервые заговорил о своем будущем преемнике, мы предупредили читателя, что пора оставить убогие предвыборные забавы и сосредоточиться на разворачивающейся Большой игре. Вот она и началась, с чем мы и поздравляем почтенную публику – давно, давно не ощущался этот ледяной ветер перемен, разреженный воздух кризиса. Нам, однако, до заката весьма еще далеко, так что, проводив печальным вздохом дорогого и незабвенного Михаила Михайловича, с которым мы жили так долго и счастливо, имеет смысл разобраться в текущих астрономических фазах и знаках зодиака, присущих настоящему небесному сезону.

Эффект неожиданности, к которому действующая власть питает несколько детское пристрастие, был на этот раз достигнут в полной мере. Совместное заседание Госсовета и Совета Безопасности 24 февраля с участием нежданно уволенных министров и иных заинтересованных граждан представляло собою концентрированно комическое зрелище – наслаждение для бессердечного наблюдателя и наказание для моралиста, принужденного видеть натуру человеческую в одном из самых неприглядных ее ракурсов. Общественности потом активно рассказывали, что в курсе сюрприза были одни только силовики, которые и смеялись в тряпочку, тогда как беззащитные правительственные и кремлевские гуманитарии пребывали в болезненной рассеянности. В качестве доказательства предъявлялись фотографии с "выражениями лица" – вы вот посмотрите на того или иного Иванова, он явно все знал!

Если судить по этим эфемерным свидетельствам, то обнаруживается как минимум еще один знающий, и он был предъявлен публике крупным планом в телесюжетах о вечерней встрече президента с руководством фракции "Единая Россия" в богатом историческими воспоминаниями Ново-Огареве вечером 25 февраля. Владислав Сурков, которому небеспристрастные сетевые источники приписали уже не просто увольнение, но уголовное дело и опечатанный кабинет, сидел, живой и не уволенный, по правую руку от Владимира Путина, и на прекрасном лице его было нескрываемо издевательское выражение. Центристы выглядели не лучшим образом, смотрели все больше в стол, и только удачно позиционировавшийся под президентским штандартом Юрий Волков – на противоположную стену; темные глаза Александра Жукова были мрачны, Вячеслав Володин некстати улыбался, на бледных щеках Бориса Грызлова выступили два пунцовых пятна. По окончании встречи земля стала полниться слухами, все усиливающимися, что Борис Грызлов и есть наш "необыкновенный человек", глухо и соблазнительно обещанный одной из ведущих наших деловых газет неназванным источником в администрации. Более того, внесут его кандидатуру уже в понедельник, а там и пленарное заседание 3 либо 5 марта кстати подоспеет. На думском хозяйстве, согласно этой популярной версии, остается Александр Жуков, а прочие вице-спикеры от центра распределяются кто во что горазд: кому повезет – в министры, остальные – при своих.

Прежде чем рассмотреть этот гладкий и крепко сбитый сценарий, заметим, что в нем чувствуется явственный привкус сурковской драматургии, строящейся, как известно, на художественном принципе trompe l'oeil, то бишь оптического обмана. Так что, возможно, не правы осведомленные источники и бесчисленные бескорыстные переносчики информационной заразы, и "в самое ближайшее время" (цитируя президента) непредсказуемый гарант нашей стабильности предложит изумленной Думе кого-нибудь другого. Забавно, однако, что декларируемые намерения внести ясность в хаотическую вселенную, избежать "подвешивания" и сбоев в работе нервно-возбудимого аппарата исполнительной власти приводят, как положено добрым намерениям этого рода, к прямо противоположному результату по всем обозначенным направлениям.

Но взглянем незамутненным взором на вброшенную, как принято выражаться, кандидатуру как таковую. В идее назначения лидера победившей на выборах партии премьером есть много соблазнительного. Прежде всего, это будет прилично выглядеть во взыскательных глазах западной общественности – кого народ выбрал, того и выбрал, сильные партии, ответственное правительство, зрелая демократия. Для России это звучит комично (тут граждане не обольщаются относительно свободы и представительности своего волеизъявления), но на экспорт сгодится. Во-вторых, человек свой, проверенный, соответствует священной формуле "русский, Питер, КГБ", был министром, прошел через горнило избирательной кампании, многому научился и никого не подвел. Это как раз тот кандидат, который сможет, не изменившись в лице, подвергнутся абсурдной процедуре двукратного утверждения Думой с промежутком в несколько недель, с церемониальной отставкой посередине. Кстати, наличие этого технического идиотизма, наряду с некоторыми деталями предметной изобразительности, характеризовавшими постановку 24 февраля, позволяют предполагать, что, при наличии предварительного сценария, само событие было все же экспромтом, вызванным какими-то неведомыми миру чрезвычайными обстоятельствами.

Что до возражений против предлагаемой кандидатуры, то они все сводятся к нелепым рассуждениям о недостаточной профессиональной компетентности. Если бы эти надуманные аргументы имели хоть какой-нибудь вес, у нас не было бы ни Алексея Миллера в "Газпроме", ни Дмитрия Медведева в администрации, ни Сергея Миронова в Совете Федерации. Интересно другое. Лидер партии парламентского большинства в роли главы правительства представляет собою буквальное осуществление того сценария, который кремлевские обвинители приписывали Михаилу Ходорковскому, поплатившемуся свободой за предполагаемую попытку установить в России парламентскую республику. Есть партия большинства, она контролирует Думу, делегирует своих членов в правительство и возглавляет его. Правительство и парламент, таким образом, полностью замыкаются друг на друге: правительство вносит законы, Дума их принимает, правительство их исполняет, бюджет делят между собой, и все это в полюбовной однопартийной атмосфере. Посторонние организации типа администрации в этом семейном счастье совершенно лишние.

Премьер-министр, при таком раскладе, очень страшный человек – Дума может объявить импичмент президенту, поменять Конституцию, перенести тяжесть властной вертикали с президента на правительство, предоставив обитателям Кремля открывать цветочные выставки и принимать верительные грамоты от послов. Президент же может только отправить правительство в отставку – пока действует соответствующая конституционная норма, но и она полностью во власти фракции о 300 головах, начальник которой сидит в Белом доме. Систему сдержек и противовесов не Борис Николаевич придумал от дурного характера, также не есть она и порождение исключительно кризисных исторических этапов. Природа человеческая такова, что всякая чрезмерная концентрация власти губительна – крупные диверсифицированные системы обязаны поддерживать внутреннее равновесие, а не хранить свою смерть, как Кощей Бессмертный, на конце иглы.

Очевидно, расчет сценаристов состоит в том, что их избранник, говоря прямо, по натуре своей не способен воспользоваться теми властными преимуществами, которые даст ему его новое положение. Полурослик донесет Кольцо Всевластья куда надо, но сам его не наденет – на то он и полурослик. Не вдаваясь в дебри психологического анализа, заметим лишь, что расчет на чьи-либо нравственные качества, не важно, хорошие или дурные, в наших условиях смертельно опасен. В окрестностях геенны огненной, где бьется жаркое сердце власти, с людьми происходят самые чудовищные метаморфозы – слепые прозревают, и сходят с ума разумные, возвращаются мертвецы и немые пророчествуют.

Материал подготовлен Центром репутационных технологий специально для "Yтра".