Россия рада еврогорю

Франция стала первой европейской страной, отвергшей конституцию ЕС. В воскресенье большинством голосов французы проголосовали против принятия основного закона Евросоюза. Если в самой Франции результаты голосования рассматриваются комментаторами, в первую очередь, как вотум недоверия президенту Жаку Шираку, то международные комментаторы строят прогнозы о том, каковы будут последствия этого голосования для общеевропейской политики, в частности, взаимоотношений ведущих стран Европы с США и Россией.

Большинство российских политиков и политологов уверены в том, что итог референдума весьма плачевен для ЕС и выгоден для нашей страны. Например, директор российского Института политических исследований Сергей Марков расценил итог референдума как первую значительную победу общества над европейской олигархией финансистов и бюрократов. Теперь, полагает Марков, формирование единой европейской политики замедлится, а это приведет к снижению активности Евросоюза на постсоветском пространстве. По мнению председателя Думского комитета по международным делам Константина Косачева, отказ Франции поддержать конституцию Европейского союза может привести к тому, что другие европейские страны примут аналогичное решение. "Сейчас по документу будут голосовать Чехия, Венгрия, Нидерланды, и решение Франции усилит позиции противников конституции в этих странах", – считает он.

Очевидно, такая перспектива не слишком огорчает российских политиков, отношение которых к Евросоюзу в последнее время, мягко говоря, неоднозначное. Первоначально предполагалось, что объединенная Европа станет верным партнером и потенциальным союзником России борьбе с американским влиянием. Как-никак, ЕС – крупнейший экономический и политический партнер России, теоретически, его укрепление могло бы усилить "вес" объединенной (с Россией) Европы в мире и помочь ей проводить более скоординированную и независимую политику. Однако очень скоро выяснилось, что рассчитывать на особые симпатии европейцев России явно не приходится. Несмотря на определенную толику "антиамериканизма", нынешняя внешняя политика Евросоюза гораздо больше беспокоит Россию, чем Соединенные Штаты.

Принятие в ЕС стран Восточной Европы и, в особенности, бывших советских республик некоторые российские политики расценили как открытое вмешательство европейцев в наши внутренние дела. Проблема в том, что словесное негодование нельзя подкрепить никакими заманчивыми экономическими посулами, а потому грозные заявления лишь сотрясают воздух, но не приносят желаемого эффекта. А потому, за отсутствием реального влияния и реальных побед, приходится прилагать немало усилий, чтобы истолковать нынешнее недовольство французов как поражение Евросоюза в деле ущемления интересов России. Например, руководитель думской фракции "Родина" Дмитрий Рогозин заявил в понедельник журналистам, что, по его мнению, французы отказались ратифицировать европейскую конституцию именно потому, что недовольны поведением своих соседей в Восточной Европе, из-за которых в последнее время отношения ЕС и России ухудшились. Как считает Рогозин, провал референдума "поставит жирный крест на устремлениях брюссельских бюрократов", подготовивших данный проект документа, а также не позволит им в дальнейшем "закрывать глаза на то, что происходит в странах Восточной Европы, в частности в Балтии, где процветают реваншизм и неонационализм". Почему отказ французов принять единую европейскую конституцию заставит лидеров Евросоюза побеспокоиться о положении русскоязычного меньшинства в балтийских странах, остается неясным и, честно говоря, сомнительным тезисом. Однако слышать об этом, бесспорно, приятно.

Впрочем, с таким радужным прогнозом согласны далеко не все политологи. Например, член Совета по национальной стратегии политолог Павел Арсеньев убежден, что прошедший референдум никак не отразится на отношениях России и ЕС. В комментарии "Yтру" он заявил, что не согласен с мнением Рогозина о том, что на позицию французов повлияли какие-то внешнеполитические факторы. "Просто они боятся потерять свою "самость", свою историю, – считает он. – Думаю, если бы этот документ был подготовлен более тщательно и его не пропихивали насильно, у него было больше шансов пройти. Но я думаю, что объединение Европы – это только дело времени. Ведь европейская экономика уже, по сути, едина".