Страх прочищает мозги

Три экстрима (Three... Extremes)
Гонконг, Южная Корея, Япония, 2004
Режиссеры: Фрут Чань, Чхан-Ук Пак, Такаши Миике

"Три экстрима" – трехчастный киноальманах, ловко прозванный арт-хоррором, кому-то уже может и знаком – его показывали на последнем Московском фестивале в авторской программе Андрея Плахова "Азиатский экстрим". Теперь фильм выходит в ограниченный, можно сказать эксклюзивный прокат.

Неограниченно все уже боятся, потому как три азиата, три экстремальщика, да еще и вместе... Зовут совсем не святую троицу Фрут Чань (Гонконг), Чхан-Ук Пак (Южная Корея) и Такаши Миике (Япония). Вопрос почему они вместе, даже не стоит. Ведь в Китае едят собак, в Корее – осьминогов, а в Японии – живую рыбу. Это очень страшно. А страх бодрит, прочищает мозги, вырабатывает нужную дозу адреналина в крови, и наступает катарсис.

Азиаты не так просты, а о человеческой природе знают больше нашего. А натура человеческая и есть объединяющая тема для "Трех экстримов".

Первая новелла неореалиста Фрута Чаня "Пельмени" – жесткая, даже черная, гротескная сатира на "потреблятство". Бывшая звезда телесериалов тяготится неизбежно наступающей на горло ее собственной песни старостью (а лет ей, заметим, не больше сорока). Муж с ней в постели не общается, в командировки с собой не берет, изменяет. Молодость нужно немедленно вернуть, а доброхотов помочь – всегда можно найти. Вот и ходит барышня к поварихе за целебными пельменями из человеческих зародышей, и хрустит у нее за ушами, и облизывается она плотоядно. Чань настроен очень критично: "Женщинам больше не нужно безропотно мириться со стигматами старения, они жаждут высшего наслаждения от мгновенного омоложения. Думаю, недалеко то время, когда начнется потребление человеческой плаценты, что издавна предписывала китайская медицина". Человечество с чего начинало, к тому и пришло, каннибализм – это уже диагноз. Тридцать лет назад Пьер Паоло Пазолини, взяв за основу роман де Сада "120 дней Содома", сделал инъекцию предупреждения, но об этом уже все забыли... Можно ужасаться и падать в обморок, воспринимая все происходящее на экране буквально, но почему бы не оценить эту метафору самопоедания. Мы же до конца не знаем, что имел в виду Маяковский, когда честно и откровенно написал: "Я люблю смотреть, как умирают дети". Кстати, существует и полнометражная версия истории поедания пельменей с человечиной, причем тоже в исполнении непринужденной камеры Кристофера Дойла – царя Мидаса.

Как известно, "мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает". Чхан-Ук Пак поставил главного героя – удачливого Режиссера и хорошего человека, перед необратимым выбором: убить ребенка или спасти пальцы пианистки-жены от отрубания, потому как "жизнь – бесконечный процесс выбора. Если сделать выбор означает отречься от всего, во что ты верил, никто больше не может ручаться за себя". Не верьте ему! Новелла "Снято!" уже не претендует на античные страсти (как было в "Олдбое"), она ловко и не без самоиронии деконструирует и разоблачает кинематограф и наивного зрителя-вампира, который никак не может напиться живительной влагой экрана. Тема мести обретает пародийное звучание, мститель – какой-то статист с киноплощадки с замашками убийцы-садиста, игравший во всех фильмах Режиссера, да так Режиссером и не замеченный. Обвинения его абсурдны: ты богат, знаменит, счастлив и крайне положителен, а я беден, злобен и порочен – так быть не должно! Конечно, отрубленные пальцы в блендере, удушение невинного ребенка, смачный укус в сонную артерию, плевки живой плотью, каток из кровищи обязательны для Чхан-Ук Пака. Но stand-up comedy, жилище-трансформер декораций, падающие парики и манекены – это что-то новенькое.

Печальнее всех выступил культовый трэш-мейкер Такаши Миике. Его заподозрить в серьезности сложно, однако, соединив национальный фольклор и интернациональный сюрреализм, он добился желаемого: "Не могу объяснить почему, но я думал только о том, чтобы сделать спокойный, тихий фильм – фильм такой тихий, что может свести тебя с ума". Одинокая и немного от мира сего молодая писательница Киоко никак не может избавиться от страшных воспоминаний – в детстве она посадила сестру-близняшку в ящик и закрыла, а ящик случайно сгорел... А был ли мальчик? Цирковое детство маленьких гуттаперчевых девочек, инцест и педофилия, заживо закопанная Киоко и заживо сгоревшая Секо, огонь и снег, сиамские разновозрастные близнецы – это все сны разума, рождающие чудовищ. О чем они? Об амбивалентности человеческой природы и о муках творчества.

Такие вот реальные и культурные феномены приготовили для нас дальневосточные товарищи!

Фильм, который обязательно надо посмотреть идет только в "5 Звездах" на Новокузнецкой.