Грузинский МИД запутался в риторике

Известно, что язык дипломатии – хитрый язык, и не всегда то, что говорят дипломаты, является истиной. И не всегда их заявления приводят к каким-то действиям. Во вторник МИД Грузии распространил заявление, в котором содержится ответ на выступление главы российского внешнеполитического ведомства России Сергея Лаврова в эфире телеканала "Россия", в котором он призвал Грузию к транспарентности, взаимному доверию и последовательности.

"Подчеркиваем, - говорится в заявлении, - что именно эти принципы легли в основу разработки правительством Грузии плана урегулирования конфликта в цхинвальском регионе и соглашении с международным сообществом и согласно этим принципам происходит его имплементация".

Тут надобно остановиться и перевести с дипломатического на русский. Транспарентность – это, собственно говоря, обыкновенная информационная прозрачность, а имплементацией (от лат. impleo - наполняю, исполняю) называют осуществление либо исполнение государством международных правовых норм. То есть Лавров призвал Грузию к большей открытости, а Грузия ему ответила, что именно это и положено в исполнение ею процесса урегулирования конфликта с республикой Южная Осетия или, как любят выражаться в Тбилиси, Цхинвальском регионе.

Что же касается обвинения, будто Грузия намерена устранить существующие механизмы урегулирования конфликта, то тут МИД Грузии заявляет, что страна выступает за изменения формата и замещения военного компонента международными силами. "Грузинская сторона, - говорится в заявлении, - и впредь будет пытаться вести диалог в российской стороной и надеется, что Россия, совместно с другими членами мирового сообщества, внесет свой вклад в дело мирного урегулирования конфликта".

В общем, документ двоякий, с одной стороны он вроде бы правильный, а с другой – ни к чему не обязывающий. Рискну предположить, что мирная риторика МИД Грузии при том, что внешнеполитическое ведомство этой страны продолжает упорствовать по поводу "изменения формата" миротворческой миссии, связана с тем, что в последнее время руководство республики Южная Осетия провело целый ряд встреч и переговоров с европейскими эмиссарами. И в грузинском МИД решили, что неплохо было бы посоревноваться в мирных устремлениях.

Так, состоялся визит в Цхинвал главы делегации Еврокомиссии в международных организациях в Вене Кристиана Фалковски, главы ЕК в Грузии Торбена Хольце, заместителя главы делегации ЕК в Грузии Жака Вантома и представителей миссии ОБСЕ.

Кристиан Фалковски и сопровождающие его лица были приняты первым заместителем председателя правительства РЮО, сопредседателем юго-осетинской части Смешанной контрольной комиссии (СКК) Борисом Чочиевым, на встрече также присутствовал министр иностранных дел РЮО Мурат Джиоев и руководитель аппарата сопредседателя СКК от югоосетинской части, секретарь югоосетинской части СКК Леонид Тибилов.

Борис Чочиев приветствовал гостей и поблагодарил представителей ЕК за активное участие в урегулировании грузино-осетинского конфликта. "Республика Южная Осетия намерена активно работать со всеми посредниками в урегулировании грузино-осетинского конфликта, и будет делать все возможное, чтобы международное сообщество видело в лице Южной Осетии надежного партнера. И проекты, которые необходимо реализовать, окажут неоценимую помощь переговорщикам", - заявил Б.Чочиев.

А дальше первый зампред правительства донес видение югоосетинской стороны ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта. "По вине грузинской стороны остается напряженной. Грузинская сторона, декларирую на словах международному сообществу свою "миролюбивую политику", делает совсем другое. Имеется много фактов по нарушению прав человека, продолжается блокирование дорог в осетинские села, автомашины с номерными знаками Южной и Северной Осетии не пропускаются. Все эти действия способствуют обострению ситуации в зоне конфликта" - заявил Борис Чочиев.

Кроме того, руководством РЮО был принят исполняющий обязанности главы цхинвальского офиса ОБСЕ Раян Грист. Борис Чочиев попросил его, чтобы от офиса миссии ОБСЕ поступала объективная информация относительно воинского контингента в зоне грузино-осетиского конфликта. На что г-н Грис заявил: "Пока я здесь, я не будут разбираться кто прав, а кто не прав. Я готов говорить правду".

Готовы ли стороны конфликта всегда говорить правду, вот в чем вопрос. Или 14 марта можно говорить о взаимопонимании и транспарентности с имплементацией, а, например, 10 марта в Лондоне, в конференц-зале МИД Великобритании, можно заявить буквально следующее: "Россия из-за своих политических и экономических амбиций играет дестабилизирующую роль во всем регионе Кавказа". И сказал эти слова не кто-нибудь, а заместитель главы МИД Грузии Николоз Натбиладзе.

Комментарий информационно-аналитического отдела югоосетинской части Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта

Во-первых, правомерно ли при наличии четырехстороннего формата переговорного процесса говорить о каком-то сепаратном одностороннем плане, которого никто не видел, и который не был представлен в рамках этого формата, как это делает Грузия?

Во-вторых, противоречивые высказывания и действия высокопоставленных должностных лиц руководства Грузии наглядно показывают: у Грузии нет совершенно никакого плана мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. Более того, нам известно, что в одних европейских столицах под видом "мирного плана" представители руководства Грузии представляли одно, а в других – другое. То же самое касается и их выступлений с высоких трибун авторитетных международных организаций.

В частности, на 59-й сессии Совета Безопасности Генеральной Ассамблеи ООН президент Грузии М. Саакавшили в конце 2004 г. говорил о трехэтапности без указания сроков, на заседании ПАСЕ в январе 2005 г. – о трехлетнем плане, а после посещения Южного Тироля – о годичном. Также и его премьер-министр З. Ногаидели на встречах в Москве говорил одно, а в Вене представил "план", в котором написаны другие вещи. Государственный министр по урегулированию конфликтов Грузии, сопредседатель СКК от грузинской стороны Георгий Хаиндрава в письмах на имя других сопредседателей и Главы миссии ОБСЕ 9 января 2006 г. заявляет: "Мы не писали, что существует какой-то согласованный план". А постоянный представитель Грузии в постоянном совете ОБСЕ Виктор Долидзе, буквально через три дня после этого, 12 января, на первом в этом году заседании ПС ОБСЕ, пользуясь тем, что Южная Осетия не представлена в этой организации, заявляет, что согласованный план, оказывается, существует!

О какой прозрачности можно говорить в этих условиях, если многочисленные высказывания грузинских представителей не вносят ясность в этот вопрос? Сами не зная, существует какой-то план или не существует, и не зная, какое именно выступление своего президента брать за основу, грузинские должностные лица пытаются выдать общие слова заявления по итогам Люблянской встречи министров иностранных дел стран ОБСЕ за "одобрение плана Грузии". Но что одобрять, если неизвестно, был план или нет?

Грузинская внешняя, впрочем, как и внутренняя, политика, полностью непрозрачна. Это говорит о том, что руководству Грузии есть, что скрывать даже от своих хозяев. Если в зоне конфликта и идет осуществление какого-то грузинского плана, то это отнюдь не мирный план, а план подготовки к развязыванию очередной вооруженной агрессии против Южной Осетии. В то время как Южная Осетия сократила свои вооруженные силы на 50%, Грузия с 1 января 2006 г. повысила численность своих войск на 32%, а численность резервистов давно перешагнула за 90 тысяч. В городе Гори закрыты школы и преобразованы в военный госпиталь. Вот приоритеты "маяка демократии": бомбы вместо масла.

И на этом фоне грузинская сторона призывает международное сообщество потребовать от Южной Осетии разоружения в одностороннем порядке. Что же касается "прямого диалога с Россией" и упований на международное сообщество, считаем, что Грузии диалог надо вести с Южной Осетией, с осетинским народом, потому что Грузия осуществила вооруженную агрессию против Осетии, и устроила геноцид осетинскому народу. Милиция и армия Грузии в 1991-1992 гг. и летом 2004 г., сжигая села и убивая мирных тружеников, огнем и мечом прошлись именно по Южной Осетии, а не по России и не по странам ОБСЕ.

Мы высоко ценим роль России, ее посреднические усилия стороны-посредника в урегулировании и единственного гаранта мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. Эта высокая роль признается всеми международными инстанциями. Любые спекуляции о том, что у Грузии, якобы, конфликт не с Южной Осетией, а с Россией, мы считаем абсолютно безграмотными, недопустимыми и провокационными. В таком случае, у нас, в отличие от Грузии, есть все основания заявить, что у Южной Осетии конфликт не с Грузией, а Соединенными Штатами, которые вооружают и обучают ее войска, обстреливающие наши дома и убивающие наших мирных граждан.

Цхинвал, 14 марта 2006 года.