Овладение-2006: власть над обществом

Уходящий год начался со скандала – дикий случай с курсантом Сычевым в Челябинском танковом училище потряс всю страну, но не принес каких-либо радикальных сдвигов в социальной политике и общественной жизни. Курс на либерализацию социальной сферы был продолжен, но теперь он компенсируется увеличением прямых денежных выплат отдельным категориям граждан: пенсионерам, врачам первичного звена в рамках национального проекта "Здоровье" или учителям.

Впервые за много лет скорее позитивный, чем негативный общественный резонанс вызывали начинания, санкционированные сверху. Власти без особого труда навязали удобное им видение путей решения социально значимых проблем. Самым удачным проектом здесь можно назвать демографическую программу. По итогам опроса Левада-центра, наиболее важным событием 2006 г. россияне признали учреждение так называемого "материнского капитала".

Общественное мнение живо отреагировало на слова президента в очередном послании Федеральному Собранию о необходимости стимулирования рождаемости. Но за красивым проектом скрываются свои сложности. Во-первых, стоит обратить внимание на его изначальную незавершенность. Речь идет только о поддержке рождаемости, в то время как львиная доля затрат на обучение, медицинскую помощь и социализацию ребенка приходится не на первые годы его жизни. Во-вторых, как свидетельствует весь опыт подобных программ в урбанизированных государствах (там, где городское население намного превышает сельское), поднять рождаемость искусственным путем не удается. Она неизбежно снижается по мере городской модернизации населения во всех без исключения странах. А если и подрастает со временем, то весьма незначительно. Кстати, в России этот этап стабилизации рождаемости после резкого спада 1990-х гг. уже начался, а эффект от него стал заметен как раз в 2006 году. Так что, возможно, демографический проект просто "вешается" на подросшую рождаемость в преддверии кампании-2008.

Примерно в таком же ключе были поданы проекты реформирования сферы медицинского обслуживания и образования. Фактически, и медицина, и, особенно, образование переводятся на платные рельсы. В этом году, например, резко увеличился процент обучающихся на платной основе в ущерб бюджетным местам. А по скандальному, иного слова тут не подберешь, новому закону "Об автономных некоммерческих организациях" наименее экономически развитые территории могут теперь лишаться всей образовательной инфраструктуры вплоть до фундаментального элемента – средней школы. Система врачей общей практики, долгое время лоббируемая Минздравсоцразвития, так толком и не заработала.

Атмосфера поддержки инициатив сверху не является чем-то из ряда вон выходящим. Как свидетельствуют те же социологические опросы, за последние годы большая часть россиян почувствовала изменения к лучшему, поэтому и критического отношения к действиям государства не наблюдается. И вряд ли стоит ожидать какого-либо перелома сложившейся тенденции в ближайшее время. Характерно, что даже настоящая охота за призывниками , которые начали военкоматы в преддверии сокращения срока службы, не вызвала обширной негативной реакции.

Если 2005 г. начался с социальных протестов снизу, которые продолжались на протяжении нескольких месяцев и привели к частичному пересмотру непопулярного в народе закона о "монетизации льгот", то в нынешнем году протестная социальная активность граждан приняла рутинный характер и поэтому не привлекала большого внимания. С другой стороны, на смену стихийному протесту все чаще приходит прагматическая локальная координация граждан по наиболее болезненным вопросам "точечной" застройки в больших городах или резкого повышения тарифов на коммунальные услуги по отдельным регионам. Наиболее ярко эта тенденция проявилась в конфликтной ситуации с выселением жильцов Южного Бутова в Москве, но свое "Бутово" есть почти в каждом крупном городе страны.

Всплески протестных настроений все более смещаются в сферу межнациональных отношений, что не может не беспокоить. События в Кондопоге стали рубежной чертой, разделившей историю новой России на допогромную и, собственно, погромную. И все же, ни в коей мере не преуменьшая потенциальную опасность от межнациональных конфликтов, хочется заметить, что определенный запас традиционной толерантности провинциальной России пока позволяет избежать катастрофических сценариев. Мегаполисы и крупные промышленные города терпимым отношением к чужакам похвастаться уже не могут. А вот сохранится ли это равновесие в будущем - вопрос, опять же, к государству, раз уж оно взяло на себя роль регулятора в российском обществе.

Россиянам, очевидно, не хватает толерантности в современном понимании, но вместо программ интеграции представителей различных национальностей в едином российском обществе в последнее время все больше звучат крайне спорные лозунги о защите "коренного населения" от мигрантов. Понятие "коренное население" в нашем законодательстве никак не отражено – то есть не понятно, кто это, а под мигрантами часто понимаются жители других российских регионов.

При этом Россия наконец-то обратила внимание на русскоязычных граждан в других государствах, декларировав программу поддержки и возвращения соотечественников. Конечно, лучше поздно, чем никогда, но пока непонятным остается конкретный механизм реализации этого начинания. Не очень ясно, где и на каких условиях Россия собирается принимать новоприбывших. К тому же за прошедшие с распада Союза 15 лет практически все, кто хотел, уже уехал из стран СНГ в Россию, а остальные сумели адаптироваться к новым условиям жизни. О дальнем зарубежье говорить что-либо весьма затруднительно.

В новом году мы можем довольно смело прогнозировать продление доминирующего положения государства и его, неподконтрольного обществу, аппарата управления в сфере социальных отношений. Основная масса населения по-прежнему пассивна, о чем свидетельствует очень медленное вызревание на российской почве гражданских организаций – основы любого гражданского общества. А очередной предвыборный цикл наверняка спровоцирует появление новых проектов популистского характера. Хорошо, что в условиях притока в страну больших денег от экспорта природных ресурсов они хотя бы потенциально выполнимы.