Отвращение и ужас бытия

"Я" и "Иуда", соотнесение вечного или преходящего. Или два сценария, собранные под одной обложкой, которая практически ставит знак равенства в ценностном соотношении "Я" и "Иуды". В сноубордической маске и имеющего сестру Ли-Ли. Оба сценария написаны Игорем Волошиным, известным публике, имеющей отношение к современному кинематографу. Лауреат премии "Триумф", победитель конкурса "Кинотавр"-2007 в номинации "Короткий метр", режиссер, актер и драматург. Именно его сценарии издаются отдельными книгами, а Анна Михалкова говорит, что они, благодаря Волошину, становятся "отдельным литературным жанром" и что от них невозможно оторваться.

Оторваться, действительно, невозможно. Волошин создает свой особый мир, где современная реальность с неоновой помадой, ножами, психушками, Чечней, стрингерами, наркотиками преломляется сквозь что-то вечное или призрак вечного. Особенно это заметно в "Иуде", где фоном для событий становится Четвертая мировая война. Религиозная. Где персонажи читают "Отче наш" на латыни, воскресают, молятся, убивают во имя веры. Мир этот экспрессивен, активен, он накатывает на читателя волной, благодаря сценарному построению текста возникает трехмерность, которой в тексте, предстань он в форме обычного романа, могло бы и не быть. Эта такая форма причащения: тебе как бы предлагают поучаствовать, здесь движется камера, здесь крупный план. Ситуации можно разворачивать так и эдак, смешивать в ставшем уже привычном постмодернистском духе.

Волошин не скупится на сильные образы, ругань, оскорбления, изнасилования, текст воспринимается как воспаленный и перегретый эмоциями, сквозь все это идет тема христианства и антихристианства, Бога и богоборчества, как в "Я", например, где один из тех, кого принято называть негодяями, вдруг с легкостью идет по воде. Но падает, пронзенный дротиком, пущенным из арбалета человека, которого потом распнут на кресте.

Книга заканчивается, а читатель остается с переживаниями. И не самого лучшего свойства. Потому что вместе с автором (или просто по желанию автора) он пережил почти целую жизнь, полную страха, ужаса, стрельбы, катастрофичности, предчувствия апокалипсиса. В этой жизни почти нет красоты, это вам не радость от чирикания птиц, так запросто и по-детски переживаемая примитивистами, это не отстраненная тоска экзистенциалистов, это агрессия и некрасивость современности, это все темные стороны нашей жизни, рвущиеся ночным кошмаром, это отзвуки мировосприятия тех, кто в сознании и памяти пережил 1990-е. И дополняется это черно-белыми комикс-иллюстрациями нижегородского художника Александра Авдеева. Если уж заставлять читателей пережить, то не только словом и его действием, но и непосредственным визуальным рядом.

Автору нужно отдать должное: он нашел, вывернул наизнанку, встряхнул, пробил текстом сердце и голову. Читать его просто страшно, потому что эти сценарии - это материализация ужаса бытия. Причем лишенная надежды и веры. По крайней мере, по моим ощущениям. Выбор очень прост: читать или не читать. И это тот случай, когда советовать совершенно излишне, можно только описать свои ощущения от текста. И порадоваться, если у кого-то они будут иными. Вы не потеряете время. Потому что это самая что ни на есть современная российская литература, ничем не хуже обласканного и приглаженного Минаева с его эрзац-кокаиновым кошмаром. И даже намного лучше, потому что мир Волошина более естественен и реален. Ужасом происходящего. Мы имеем такую литературу, которую заслужили. "Иуда" станет полнометражным фильмом. Так что если вам понравится, то ждите на экранах вашего города.