Владимир Путин – раб рампы

ФОТО: AP

Анализировать содержательную часть ежегодных встреч президента Владимира Путина с прессой с каждым разом было все сложнее. По мере того как вопрос Who Is Mr Putin? терял для граждан страны свою злободневность, терялась и интрига. По сути, последние годы многочисленные российские и иностранные журналисты выносили из общения с Путиным багаж преимущественно эмоциональный: полутона-полунамеки давали пищу для гипотез. Что касается информации, ее был минимум. А та, что была, являлась, как правило, повторением уже сказанного прежде.

В этом смысле побившая рекорд продолжительности седьмая и заключительная в президентство Владимира Путина пресс-конференция мало чем отличалась от предыдущих. Президент ответил почти на 100 вопросов: от личных до концептуальных; от верноподданных до довольно резких. Говорил умно, убедительно, логично. Однако ярких образов и в этот раз было больше, чем информации, способной разъяснить главное: как будет функционировать власть после мая 2008 г. при наличии двух мощных центров принятия решений – правительства во главе с Владимиром Путиным и президентской администрации, работающей на его преемника Дмитрия Медведева.

Не удивительно, что именно этот вопрос – самый главный из всего того, о чем шла вчера речь в Кремле. Рассуждения Путина о своем отношении к бремени власти, об успехах и недочетах своего правления, о путях модернизации страны и т.д., безусловно, интересны. Но это, как правило, имеет мало смысла в стране, где все определяется аппаратным самочувствием ее топ-менеджеров, без которых политика просто не вершится.

Из вчерашних ответов президента становится понятно, что тандем Медведев - Путин лишь формальная конструкция связки, объединяющей двух вероятных топ-менеджеров "корпорации Россия". Потому как должностная иерархия, в соответствии с которой президент выше премьера, тут ни о чем не говорит. И дело не в том, что Путин не собирается, как он сам говорит, вешать у себя в кабинете портрет нового президента. Проблема в том, что у него сохраняется ресурс быть, при желании, влиятельнее президента.

Сам Владимир Путин назвал этот ресурс "личной химией - доверием". Мол, мы с Дмитрием Анатольевичем работаем 15 лет, он профессионал, опытный управленец, честный человек, и потому ему, Путину, не стыдно доверить Медведеву судьбу страны. Однако Путин, по сути, "доверяет" Медведеву лишь отчасти, становясь при нем главой правительства. Это означает, что, как минимум, присутствует необходимость подстраховать "зрелого политика" через личные "гармоничные отношения". Иными словами, речь идет о договоренностях, в соответствии с которыми будущий президент добровольно "гармонизирует" свои отношения через административное самоограничение – к примеру, не вмешиваясь в управление и координацию силовых ведомств, согласуя с премьером кадровые решения и т.д. В обмен Путин делегирует Медведеву часть своей команды либо позволяет тому самому в определенные сроки спокойно формировать свою, а заодно становиться еще более "зрелым политиком".

Стоит напомнить, что все эти властные телодвижения проходят при полной неприкосновенности Основного закона страны: полномочия президента и председателя правительства не меняются. Изюминка в том, что два человека вроде бы договорились исполнять эти конституционные заповеди в иной, чем прежде, трактовке. Это как в музыке: ноты одни, а манера исполнения у музыкантов – разная. Премьер перестает быть технической фигурой. И кто в здравом уме оспорит право председателя правительства вникать в дела МВД, ФСБ и т.д., если главы этих ведомств – министры, а, стало быть, его подчиненные?

Насколько это работоспособно? Стоит признать, что большинство аналитиков причисляют себя к лагерю скептиков. Особенности российских традиций, переходный период в развитии государства и общества, когда многое (хотя и чуть меньше, чем восемь лет назад) все еще не очевидно, нестабильность, проистекающая из-за внешних факторов, и т.д. – все это действительно заставляет сомневаться в способности власти договариваться внутри себя на джентльменских принципах. И если даже не на джентльменских, то все равно сомнительно: больно силен искус злоупотребить правом, которое тебе положено по закону. Тем более, если на предстоящих выборах будущий президент получит больше голосов, чем предыдущий. Достаточно представить себе рабочую ситуацию с форс-мажором в ЖКХ, кризисом в пенсионной сфере, инфляционными сбоями и пр., чтобы не по-научному, а так, по-человечески, представить, как президент Медведев будет спрашивать с премьера Путина за происходящее.

В этом смысле слова Путина о том, что Медведев "будет полноценным президентом", выглядят либо как жест поддержки и ободрения, либо как нехитрый обман. Вариант с формулой "начнем вместе, а он подхватит" опровергается самим Путиным, который вчера подтвердил: он намерен работать премьером до конца президентства Медведева. Можно, конечно, предположить и тут попытку запудрить мозги аналитикам: сказать о далекой перспективе, а самому отойти в сторону уже через годик. Но в этом случае придется признать, что власть запуталась в конспирологии и сама не знает, чего точно хочет. Последний вариант, откровенно говоря, – наименее утешительный.

На позитивный лад настраивает соображение о том, что Путин и Медведев действительного готовы в тандеме, наплевав на формальности с распределением полномочий, вытянуть страну из тех проблем, в которых она сидит по уши, в том числе и вследствие нерешительности самого Путина в период его президентства.

Путин не случайно говорит сегодня об угрозе "зайти в тупик" при отсутствии быстрых действий в управленческой и административной областях. Не случайно повторяет о важности увеличения производительности труда (собственно, впервые речь зашла о том, что страна должна начать уже работать, а не только торговать). Не случайно говорит о неприемлемой структуре нынешнего правительства (которую сам и одобрял). Не случайно заводит речь о необходимости принятия антикоррупционного закона и ведения действенных репрессий против взяточников на всех уровнях.

Этот перечень, буде он принят к исполнению, – не коррекция курса. Он во многом – его радикальная смена. На этой переправе единомышленники Путин и Медведев действительно могут какое-то время сосуществовать вполне органично и бесконфликтно.

Но так ли это – покажут ближайшие после инаугурации нового президента полгода жизни страны и ее властей.