Азиз завис между жизнью и смертью

ФОТО: AP

Сегодня в Багдаде начинается судебный процесс над одним из ближайших соратников Саддама Хусейна – Тариком Азизом. Он обвиняется в отдаче приказа о казни 42-х иракских предпринимателей, пытавшихся повысить цены на товары первой необходимости в 1992 году. Именно тогда, напомним, международным сообществом были введены экономические санкции против Ирака. Если вина Азиза будет доказана, ему грозит смертная казнь.

При прежнем режиме Тарик Азиз был одним из наиболее влиятельных людей в Багдаде, занимая пост министра иностранных дел, а позже – вице-премьера. Кроме того, благодаря христианскому происхождению и отличному владению английским языком, Хусейн считал его идеальной фигурой для переговоров с Западом. В свое время дипломатические способности Азиза помогли Ираку заручиться поддержкой США в войне против Ирана, а также наладить тесное экономическое сотрудничество с СССР.

Из 55 наиболее разыскиваемых силами коалиции иракцев Азиз значился под номером 43. При этом он был одним из тех, кто самостоятельно сдался силам коалиции. Это произошло 24 апреля 2003 года, через две недели после падения режима Хусейна. До сих пор ходят упорные слухи о том, что в обмен на сдачу Азиз предлагал американцам некую сделку. Однако дальнейший ход событий свидетельствует о том, что либо это вымысел, либо предложенные им условия не были выполнены Вашингтоном. 72-летний Азиз страдает несколькими тяжелыми хроническими заболеваниями, однако это обстоятельство никак не сказалось на условиях его содержания. В конце прошлого года по случаю Рождества Азиза хотел увидеть Патриарх Халдейской католической церкви, к которой принадлежит арестованный. Однако военное командование США отказало ему.

За пять лет пребывания под арестом Азизу было предъявлено несколько обвинений. Ранее прокуроры называли его ответственным за вторжение в Кувейт, а также за истребление курдов и арабов-шиитов, однако каждый раз следствию не удавалось найти достаточное количество улик против Азиза. Свою вину бывший соратник Хусейна полностью отрицает и на этот раз, заявляя, что не отдавал приказ об уничтожении коммерсантов, так как находился в это время вне Багдада, а об исполнении приговора узнал из выпуска новостей. Защита называет обвинения, предъявленные Азизу, необоснованными, так как он, по убеждению адвокатов, в рассматриваемый период отвечал за внешнеполитическое направление и не имел полномочий принимать решения о казни.

Сам Азиз делает упор на то, что не может отвечать за решения, принятые правительством страны коллективно: "Являются ли обвинения персональными? Действительно ли Тарик Азиз обвиняется в этих убийствах? Если были преступления, моральная ответственность лежит на руководстве. Однако члены этого руководства не могут персонально нести ответственность. Я никогда не убивал кого-либо лично".

Настойчивое желание судей вынести обвинение Азизу в очередной раз наводит всякого беспристрастного наблюдателя на мысль о том, что иракская Фемида не столько судит, сколько сводит личные счеты с прежней властью. Точнее, с теми ее представителями, которые еще живы.

Между тем, все меньшее число иракцев испытывает симпатии к нынешней власти. Настроения таковы, что немалая часть тех, кто крушил памятники Хусейну и срывал его портреты, начинают вспоминать времена его правления с ностальгией. Вчера, в день рождения свергнутого диктатора, около его могилы в Тикрите собрались тысячи людей. И это обстоятельство явно стало бы далеко не лучшим фоном для вынесения смертного приговора одному из ближайших сподвижников Хусейна.

Другое дело, что нынешнее правительство и судебные органы Ирака сформированы, в основном, из этнических курдов и шиитов, которые при Хусейне подвергались репрессиям. С одной стороны, хорошую службу Азизу в сложившихся обстоятельствах может сослужить его происхождение. Кроме того, он фактически не скрывался от войск коалиции и, в отличие от своего шефа, не делал провокационных высказываний в адрес Запада. Возможно, Вашингтон, имеющий большое влияние на Багдад и пристально отслеживающий ситуацию, учтет это обстоятельство в своих рекомендациях для иракских партнеров.

Но с другой – действующая власть не скрывает своей неприязни к прежнему правительству, и уже вынесенные смертные приговоры позволяют не кокетничать с этим испепеляющим чувством. Казнь тяжелобольного Азиза, которого хорошо знал весь дипломатический мир, причем знал как человека, с которым можно разговаривать и договариваться даже в самой тяжелой ситуации, не только обострит и так непростую обстановку в стране, но и вызовет повторную волну возмущения, прокатившуюся по миру после демонстрации жестокой казни самого Саддама.

Возможно, это обстоятельство удержит судей от крайнего шага.