Медведев предлагает тюнинг политической системы

ФОТО: AP

Если Дмитрий Медведев и его кремлевская команда при подготовке послания Федеральному Собранию РФ рассчитывали на неожиданность и новизну, то вполне в этом преуспели. Нынешний президент воспользовался очередной возможностью продемонстрировать отличие от своего предшественника. Вместо Мраморного зала Кремля – Георгиевский зал. Вместо прежних "утечек" о содержании послания и его соавторах – соавторы крупным телевизионным планом в момент творческой дискуссии, а сам будущий докладчик – в своем видеоблоге в Интернете.

Все казалось новым. И Георгиевский зал, едва вместивший всех пришедших, – вот где наглядная картина избыточности российской бюрократии. И Владимир Путин, в неудобной позе внимающий из зала речи президента. И даже выбранный для послания день 5 ноября, который, по всему, должен был быть отдан на откуп обсуждению итогов американских выборов.

Впрочем, есть основания думать, что время для послания (несколько раз откладывавшегося), было выбрано не случайно. Президент и его команда показали, что избрание Барака Обамы – это, конечно, большой праздник мировой демократии, но руководство России подготовило для своих граждан собственные рецепты в этой сфере и откладывать их обнародование из-за Америки не станет.

И действительно: прозвучавшие из уст Медведева предложения вполне перебивают американскую "злобу дня", поскольку речь идет о серьезных изменениях в политической системе страны, затрагивающих большинство институтов власти. И это еще одно новшество в истории президентских посланий. В выступлениях Владимира Путина конкретика фигурировала редко, выписывался вектор. Выходя из Мраморного зала, чиновники чуяли, куда ветер дует, но не знали наверняка, как сильно и как долго их будут сопровождать его порывы.

В этот раз все было по-другому. Несмотря на немного затянувшийся пафос первых минут выступления, Медведев не разочаровал политологов: президентский срок увеличивается до шести лет, срок работы Государственной думы – до пяти; президент утверждает губернаторов, выдвинутых победителями региональных выборов; для партий и кандидатов в период избирательных кампаний отменяется денежный залог, а количество подписей предложено поэтапно сокращать; состав Совета Федерации будет набираться из числа избранных в региональный парламент или в органы местного самоуправления граждан, и т.д.

Внешне все это выглядит комплексом мер, направленных не то на реконструкцию, не то на тюнинг политической системы. Точный диагноз поставить сложно: при всей "скученности", все перечисленное не создает ощущения системности.

О возможном увеличении президентского срока при Путине спорили долго и со вкусом. Но Путин сказал, что Конституцию менять не будет, и вопрос был временно закрыт. Нынешний президент предложил увеличь срок полномочий главы государства с четырех лет до шести, а Думы – с четырех же до пяти. Разумеется, для этого надо внести изменения в Основной закон. Однако в послании не нашлось место главному – озвучиванию хотя бы формальной причины подобных новшеств. Ведь война на Кавказе выиграна, экономического кризиса в стране нет – так, имеются кое-какие последствия от нездоровья экономики США, но мы с ними справляемся. Так отчего же менять сроки? И почему шесть лет, а не, скажем, семь как было во Франции пару лет назад? Теперь там, правда, пять, но ведь было же почему-то семь! Французам же когда-то объяснили, почему семь, – так отчего нельзя объяснить россиянам значение числа "шесть"?

Неясности и с предложением доверить победителям региональных выборов права, по сути, назначать главу региона. Кто эти победители: партия, набравшая большинство голосов, или все же партии, пошедшие в парламент? Ведь их может быть и две, и три, и четыре. В послании этот пассаж прозвучал двусмысленно, хотя крайне важно объяснить механизм, иначе у оппонентов "Единой России" исчезнет еще одна мотивация стремиться к власти. Другой разговор, если параллельно будет дана административная команда не использовать административный же ресурс в обеспечение равных возможностей стать победителем.

Взрослые люди в сказки не верят, но искорка надежды тлеет всегда. В своем послании Дмитрий Медведев, перечисляя элементы всесилия бюрократии, объявил ее "самой себе партией". Многие слушатели тогда вздрогнули в первый раз. Во второй раз это случилось с некоторыми после слов президента об уместности ротации лидеров партии. Опять же – звучит современно, логично. Но, памятуя о действительности, – утопично. До сих пор вопрос о смене лидера партии, особенно системной и парламентской, находится на контроле у Администрации президента. Обычно компетентности ее сотрудников хватает для того, чтобы прозвучавшие рекомендации были претворены в жизнь по всем нормам "внутрипартийной демократии" – то есть решениями соответствующих партийных органов. Понятно, что никакого отношения к реальной внутрипартийной демократии, о которой, собственно, и говорит Медведев, это не имеет.

К тому же у некоторых партий внутри такое немыслимое число руководящих "этажей" – политсоветов, генсоветов, высших советов и т.п., – что разобраться, кто тут лидер, кто руководитель, а кто просто менеджер, проблематично. Впрочем, возможно, что это обстоятельство учитывалось и соавторами послания. А значит, в некоторых партиях в скором будущем структура "надстройки" заметно упростится.

Что касается пакета мер, облегчающих участие в выборах, тут тоже не все однозначно. С одной стороны, уход от денежного залога для кандидатов и партий – сугубо позитивная мера. Особенно для малых партий, которые в период избирательной кампании тратят на залог чуть ли не половину своих средств. Объяснение того, почему они идут на это, а не собирают подписи, – обратная сторона проблемы. По сложившейся традиции, сфальсифицировать подписи так же просто, как и придраться к правильно заполненным подписным листам. Не секрет, что процедура сбора подписей – хорошо отлаженный бизнес, в котором участвуют не только PR-структуры, но и отдельные особо корыстные чиновники, имеющие в своем распоряжении необходимый ресурс. Стало быть, денежный залог во многих случаях был для партий способом уйти от риска быть уличенным в подтасовке, а теперь такой риск станет неизбежным.

Возможно, непроработанность отдельных положений в послании связана с осознанной необходимостью уходить от решений "под ключ": когда узкий круг людей достаточно келейно расписывает весь "проект" от и до, не привлекая к выработке развернутого решения широкий круг специалистов. Ведь трудно поверить, что передача Думе контрольных функций (о чем было сказано Медведевым) сводится, в конечном счете, к ежегодному отчету перед ней премьер-министра и его ответам на вопросы депутатов.

В то же время очевидна половинчатость многих предложений. Выдвижение глав регионов партиями-победителями – это, конечно, уже не замысловатая схема согласования кандидатур между законодательными собраниями и президентом. Но все же – много хуже, чем прямые выборы. Понятно, что возврат к таким выборам не состоится раньше, чем Кремль завершит добровольно-принудительную ротацию значительной части губернаторского состава. Но в этом случае вопрос о порядке назначения глав регионов можно было бы поднять уже в следующем послании.

Половинчатым выглядит и робкое предложение в будущем дозволить партиям, набравшим от 5% до 7% голосов, все же делегировать в состав ГД своих представителей, одного - двух депутатов. Почему при этом не снизить избирательный порог до тех же 5% – не понятно. Ведь если есть проблема отсутствия в парламенте представителей пяти миллионов граждан, которые проголосовали за партии, в него не попавшие, так и решать эту проблему нужно самым очевидным образом.

Таким образом, сильной стороной политической части послания стала его конкретность, в разы превосходящая соответствующие пассажи предшественника нынешнего президента. Слабой стороной – нераскрытость некоторых из предлагаемых механизмов, отсутствие взаимосвязи между общим – состоянием политических институтов, механизмом исполнения решений и т.д., – и частным – конкретными мерами, призванными придать российской демократии современный и динамичный вид.

Вот почему, даже несколько раз прослушав или прочитав послание Дмитрия Медведева, можно прийти к мысли, что теперь избирать президента в России будут на четыре года раз в шесть лет.