Пора принять прошлое таким, какое оно есть

"Закат "двуглавого". Фото М.Маркова-Гринберга. Репродукция фотохроники ТАСС

Когда-то моя бабушка, 1889 года рождения, для которой 1917 год знаменателен рождением первенца, оправдывала революцию, говоря: "Мы виноваты перед народом". До недавнего времени я не понимала, в чем может быть вина дочери получившего дворянство по выслуге почтового работника, окончившей курсы и работавшей до свадьбы учительницей. Теперь понимаю – после того как в интеллигентной среде стало нестыдно употреблять слово "быдло".

До недавнего времени большинство из нас полагало, что вера с успехом может заменить "Моральный кодекс строителей коммунизма", а сегодня все больше людей задумываются о том, что клерикализм – это отнюдь не то, чего они хотели от поддержанной властью церкви.

Похоже, у нас на глазах происходит демифологизация дореволюционной России. Уходит в прошлое умиление гимназистками, восторг перед господами офицерами и уверенность в спасительности формулы "православие, самодержавие, народность".

Объективным фактором здесь является то, что сейчас как раз правит бал то поколение советских людей, которому в 70-е годы, пик увлечения царской и, особенно, "белой" Россией, было 16 – 20 лет. Сегодня они как могут воплощают в жизнь свои представления о том времени. Именно отсюда идет это увлеченное церковными обрядами, педалирование понятий "честь", "вертикаль власти", "стабильность", "нерушимость порядка" и проч. И дело тут не в том, что их действия – это имитация, а как раз в том, что искреннее насаждение в XXI в. порядков, которые еще в начале XX привели к революции, может привести только к нынешнему закономерному итогу.

Если принять эту гипотезу, то можно прогнозировать, что скоро, по мере смене поколений во власти (а оно уже идет на местном уровне и в среднем эшелоне федеральной власти), будет разрушен и зародившийся ныне новый миф. Миф о прекрасном советском времени, в котором все были равны хотя бы возможностями, ракеты летали в космос, попы знали свое место, а вор сидел в тюрьме. Пока же невозможно убедить 35-летних детей последнего советского бэби-бума в том, что воплощение этого мифа в жизнь может дать только нечто худшее, чем тот "совок", от которого их родители с радостью отказались в 1991-м.

Мы постоянно идеализируем то время, в которое нам не довелось проявить себя – и разрушаем миф о нем по мере продвижения в попытке его реставрации. Беда здесь не только в том, что Россия вот уже несколько десятилетий является страной с непредсказуемым прошлым, а главным образом в том, что увлечения мифами мешает нам трезво взглянуть на желательные пути движения вперед.

Есть только один выход из этой ловушки – принять, наконец, наше прошлое таким, какое оно есть. Со всеми неоднозначностями, скверными историями, стыдными страницами и героическими поражениями. Надо перестать считать, что гордиться можно только безупречной историей, в которой Сталин – эффективный менеджер, Николай II – святой, а Брежнев – добрый дедушка. Потому что тогда надо признать, что любить и уважать можно только идеальных родителей, а так как наши к таковым не относятся, то надо стыдиться их настоящего лица. Между тем настоящая гордость включает и гордость от извлечения опыта из ошибок – это дает уверенность, что можно будет исправить и будущие промахи. Разумеется, это означает и право на ошибку – с императивным требованием только к одному: ее выявлению, признанию и исправлению, как бы тяжело это ни было. И только придя к этому, мы сможем, наконец, вырваться из дурного круга повторения одних и тех же исторических моделей.

Обсудить на Facebook