Настала очередь России учить Европу жить

Жозе Мануэль Баррозу и Дмитрий Медведев. ФОТО: ИТАР-ТАСС

Кипрский кризис резко изменил общий тон в отношениях между Россией и ЕС. Такое ощущение, что рекордная делегация еврокомиссаров приезжала на прошлой неделе в Москву, чтобы подхватить разговор, неудачно начатый накануне министром финансов Кипра – о помощи и спасении. Только на этот раз речь шла уже о спасении не одного маленького острова, а всей еврозоны.

Оглядываясь на российско-европейские саммиты последних лет, трудно не согласиться с экс-премьером Франции Франсуа Фийоном, который назвал российско-европейское партнерство "выдохшимся" и "хаотичным". Но последний визит представителей Еврокомиссии в Москву полностью изменил привычный характер диалога.

В ходе двухдневных переговоров с европейской стороны не прозвучало ни одного из привычных уже упреков в адрес России, ни намека на нравоучение. Даже традиционная тема о невыполнении Россией своих обязательств по ВТО звучала как-то тихо и мирно. Зато глава ЕК Жозе Мануэль Баррозу выкатил подзабытый уже тезис о Европе от Атлантики до Тихого океана, однозначно включив в нее всю Россию. Ну, прямо "по Фийону", который предложил пересмотреть концепцию "большой Европы" с тем, чтобы в ней нашлось привилегированное место для России. Баррозу заявил: "Мы все заинтересованы в создании единого пространства для передвижения товаров и людей от Лиссабона до Владивостока". Тем самым был послан "междустрочный" сигнал о готовности ЕС решать, в том числе, и наболевший визовый вопрос. Председатель ЕК заявил также, что "нам необходимо строить общую цивилизацию, где есть общие ценности", и не преминул перечислить классиков российской литературы и искусства, которые внесли несомненный вклад в развитие этих ценностей.

Что же касается Кипра, то европейское руководство как бы извинялось за нерадивых глав стран-членов ЕС, которые, дескать, всю ночь толковали о спасении острова и, лишь под утро выработав весьма сомнительное решение, не проконсультировались с Москвой. Выходит, до "ночных посиделок" Еврогруппы никакого "плана А" не было вовсе – он появился спонтанно. Этот тезис председателя ЕК прозвучал, конечно, совсем неубедительно, однако давал понять, что Баррозу не одобряет выработанного странами-членами решения.

Отчего же Брюссель столь резко сменил тон диалога с Москвой? Да оттого, что сегодня Европа как никогда нуждается в поддержке и помощи большого и богатого восточного соседа. Вроде бы уже взятый под контроль долговой кризис в еврозоне полыхнул с новой силой. Ситуация развивалась примерно так: спасали Грецию – реструктуризировали ее долги – чем и потопили Кипр. Теперь решили привлечь к его спасению частных вкладчиков – подорвали доверие к банковской системе едва ли не всего Евросоюза. Ну, а у России с Кипром особые, "доверительные" отношения, основанные на многомиллиардных капиталовложения. И большая доля евро в ее валютных резервах. К кому как не к ней обращаться в этой ситуации?

Теперь настала очередь России учить Европу жить. Владимир Путин назвал предложение ЕС о конфискационном налоге на кипрские вклады "непрофессиональным" и опасным. А Дмитрий Медведев в этой связи помянул "слона в посудной лавке", отметив, что Евросоюз в ситуации с Кипром совершил все ошибки, которые только можно совершить. И действительно, после предложения о конфискационном налоге на вклады, прозвучавшего от лица Еврогруппы, хотя оно и было похоронено кипрским парламентом, инвесторы со всех ног побегут с Кипра (как только откроются тамошние банки). Что грозит крахом финансовой системы, а заодно и всей экономики острова. При объеме ВВП Кипра в $18 млрд на депозитах в его банках размещено порядка $70 млрд, а объем транзакций, ежегодно совершаемых на острове, исчисляется сотнями миллиардов. И ладно еще, если дело ограничилось бы одним несчастным Кипром. Так ведь волна пошла дальше: и вот уже испанцы кинулись снимать деньги с банковских счетов. Они небезосновательно опасаются, что к их стране ЕС вскоре рекомендует применить такую же "конфискационную терапию". Еврогруппа посягнула на святое – неприкосновенность частных вкладов, чем подорвала доверие ко всей банковской системе ЕС. Отныне инвестор может рассуждать примерно так: поскольку Евросоюз – это наднациональная организация, то, если Брюссель "упрется", любой налог в итоге введут в любой стране ЕС. Так что лучше вовсе не иметь с ним дела.

Впрочем, на этот раз именно Брюссель стремится спустить дело на тормозах, чем и занимались в Москве еврокомиссары. Однако получилось не очень убедительно. По крайней мере, российская сторона не дала никаких обещаний относительно помощи еврозоне и конкретно Кипру. Было подчеркнуто, что план спасения сначала должен быть согласован между Еврогруппой и Никосией. И в целом, что касается еврокризиса, посыл из Москвы был однозначен: разбирайтесь сами.

И как нельзя кстати одновременно с еврокомиссарами в Москву приехал новый председатель КНР Си Цзиньпин. Вот уж с кем переговоры прошли просто "шоколадно" – в духе "русский с китайцем – братья навек!". Это само по себе стало определенным посылом Европе: у России есть куда менее проблемные партнеры. Впрочем, в ходе пресс-конференции с еврокомиссарами российский премьер все же оставил Евросоюзу шанс: он высказался в пользу сближения с Европой, которую для России, дескать, не сможет заметить "тихоокеанская цивилизация".

Как бы ни развивался дальше кипрский кризис, уже понятно, что Россия, несмотря даже на сиюминутные потери (временно заблокированные счета на острове, возможная потеря определенной доли вкладов, падение котировок акций наших банков) в долгосрочном плане окажется в большом выигрыше. Во-первых, в Европе укрепляется уважение к нашей стране – в условиях кризиса ЕС осознал, что нуждается в российской поддержке, и потому Брюссель стал с Москвой куда деликатнее, чем лет десять назад. Во-вторых, Кипр в итоге может попасть под еще большее влияние России – особенно, если его исключат из еврозоны (что очень вероятно). Скорее всего, он утратит свое офшорное значение, но останется проводником российских интересов в ЕС.

И, наконец, на фоне усиливающегося кризиса доверия к банковской системе Евросоюза Россия имеет шансы перетянуть некоторую часть финансовых операций оттуда на свои площадки. В этом случае создаваемый в Москве международный финансовый центр получит неплохие "подъемные".