Эпидемию черной оспы в Москве предотвратили жесточайшим карантином

Сегодняшние ограничительные меры, принятые в Москве из-за пандемии коронавируса, могут кому-то показаться слишком жесткими и даже неоправданными.

Но это глубокое заблуждение: 60 лет назад молниеносное помещение под карантин тысяч людей спасло москвичей от эпидемии смертоносной черной оспы. Тогда сотрудники КГБ, МВД, Советской армии и Минздрава особо не разбирались и запирали в палаты сразу всех контактеров одного единственного больного, который до этого быстро скончался. Также под карантин помещались все возможные инфицированные.

Оспу завез 53-летний художник-плакатист, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин, известный своими плакатами "К труду и обороне будь готов!", "За Родину!" и другими.

В 1959 г. он совершил турне по Индии и даже присутствовал на сожжении умершего брамина, а затем купил ковер покойного. В те времена прививки от оспы делали всем гражданам СССР, которые уезжали в эпидемически опасные регионы, однако Кокорекину по каким-то причинам не сделали, хотя отметка стояла.

Как рассказывал в своих мемуарах хирург Юрий Шапиро, художник вернулся с подарками на сутки раньше запланированного и сразу же отправился к любовнице, подарил ей подарки, и только на следующий день поехал к жене.

Отдав подарке супруге, он почувствовал себя плохо и свалился с жаром. Больного увезли в Боткинскую больницу, но там ему поставили диагноз "грипп", а сыпь на теле приняли за аллергическую реакцию.

Но 29 декабря Кокорекин умер. А так как человек он был непростой, на вскрытие пригласили академика Николая Краевского, который сразу же определил черную оспу.

Боткинскую больницу сразу закрыли на карантин, и КГБ начал отслеживать перемещения Кокорекина в Москве. Выяснилось, что жена и любовница отправились сдавать подарки художника в комиссионные магазины. В итоге сразу сотни людей записали в потенциальных заболевших.

На второй день после смерти плакатиста, оспу диагностировали у сотрудницы приемного покоя, его лечащего врача, а также подростка, который лечился на этаже ниже. Его кровать стояла у вентиляционного отверстия, связанного с палатой Кокорекина. Другой сотрудник больницы подхватил оспу, просто проходя мимо палаты.

КГБ установил все личности, с которыми художник пересекался после приземления в Москве вплоть до таможенников и таксистов. Одного из знакомых Кокорекина сняли с рейса в Париж, а заодно и всех пассажиров. Всех их поместили под карантин. Студенты, бывшие на лекциях у знакомых художника, посетители комиссионных магазинов, где оказались подарки, – всех закрыли на карантин, а сами сувениры сожгли.

Москва была полностью закрыта. Отменили авиасообщение, перекрыли железные дороги и автотрассы. К 15 января 1960 г. выявили всего 19 случаев заболевания оспой, и это была настоящая победа. Все могло быть намного хуже. Параллельно "прокололи" всю Москву – более 5,5 миллионов жителей, а также более 4 миллионов жителей Подмосковья.