Матрица самоубийства

Подходит к концу фестиваль Нового Европейского Театра NET, самое претенциозное и скандальное событие театрального года. Последний спектакль NETа, "Ревизор" латышского режиссера Алвиса Херманиса, одновременно откроет идущий следом "Балтийский Дом" – фестиваль гораздо более взрослый и спокойный. С завтрашнего дня все будет по-прибалтийски чинно. До сегодняшнего дня все было по-европейски отвязно.

Кульминационным моментом фестиваля стал показанный в выходные спектакль польского режиссера Гжегожа Яжины по пьесе Сары Кейн "Психоз 4.48". В пришествие Яжины никто не верил до последнего момента. Что о нем знали у нас? Что его постановки завораживают и цепляют, даже когда в них нет ни сюжета, ни внешнего действия. Что ход спектаклей строится на внутренней динамике, на обратной стороне текста. Известно было также, что Яжина специалист по вытаскиванию на свет божий детских страхов и подростковых комплексов. Что он работает с Фрейдом так, что начинаешь во Фрейда верить.

Про Сару Кейн было известно чуть больше. "Психоз 4.48", одну из самых популярных в Европе пьес, она написала в возрасте 28 лет, а через несколько месяцев покончила с собой. Тридцать страниц отрывочного, зачастую бессвязного, неструктурированного текста пьесы о самоубийстве, о движении через сумасшествие к осознанной смерти. Текст не разбит на реплики, не указаны действующие лица: никогда не узнаешь, сколько в ней персонажей, кто эти персонажи и где кончается Он и начинается Она.

Обычно пьесу ставят как диалог между Ней и Ним в закрытом пространстве, где Он демонстрирует безразличие, а Она изливает истерику. У Яжины все сложнее. Это в некотором роде психологическое исследование патологии театральными формами. Место действия – туалет. Кафельный туалет с длинным рядом раковин. На сцене огромный стеклянный шкаф. Стол на колесах, наталкивающий на мысли о патологоанатомах – как будто прямо сейчас кто-то придет и начнет вскрытие. Стул тоже с колесами, с креплениями для рук и ног – такие можно увидеть в пыточном кабинете или в больнице для душевнобольных. В огромный шкаф можно залезть и выставиться, как выставляются части человеческого тела в кабинете хирурга. Логика понятна: где обыкновенно кончают с собой? В туалете. Где повесилась Сара Кейн? В госпитале.

Собеседники героини у Яжины похожи, скорее, на плоды ее фантазии, чем на реальных людей. В разных видах, позах, состояниях появляются на сцене: молодой человек – Он, мужчина, отец; Она – странного вида женщина, девочка, старуха. Беседа с ними сводится, как правило, к главному рефрену пьесы:
Люби меня, спаси меня, гляди на меня.
Подтверди меня, подкрепи меня, увидь меня.
Это как выяснение отношений, как разрыв всех связей между умирающим и близкими ему людьми. В перерывах между эпизодами свет гаснет, зал наполняют огни, мерцающие во тьме зеленым. Ход действия пьесы направляет Голос, ведущий обратный отсчет – от жизни к смерти. В какой-то момент цифры, которые он произносит, начинают отражаться на черной стене в конце сцены. Их становится все больше и больше, а затем они обрушиваются в едином цифровом потоке – точь-в-точь растиражированный образ Матрицы: система дает сбой.

Сара Кейн, которая всю пьесу исправно кричит, режет вены и жрет таблетки, запивая их вином, под конец просто исчезает, заляпав кровью сцену-туалет. Продолжает звучать музыка, но зритель напрасно ждет поклона. Ни актеры, ни режиссер к нам больше не выйдут; неуверенно похлопав, мы покидаем зал под несмолкающую музыку...

Ближе к финалу фестиваля можно было увидеть еще одну историю смерти: спектакль "В стране далекой" по пьесе Жана-Люка Лагарса представил литовский режиссер Гинтарс Варна вместе с Каунасским театром драмы. В пьесе Лагарса – кстати, тоже донельзя автобиографичной – рассказывается о немолодом уже гомосексуалисте Луи (Салюс Баландис), который узнал, что умирает, и отправляется домой, в родной город, сообщить об этом родным. Его преследуют образы мертвых и покинутых: друзей и бывших любовников. С ним вместе путешествуют самый любимый из его мужчин – тот, что умер молодым, – и лучший друг, который так и не осмелился стать любовником, но всегда мечтал об этом. Гомосексуальная тема не привлекла зрителей: в антракте сбежало две трети зала. А между тем Варнас выстроил спектакль неспешный, тонкий, где неторопливость действия и ненаполненность событиями возмещает динамичный внутренний сюжет. Свое прошлое берет Луи в путь, спрятав в кожаный чемоданчик воспоминания, которые все равно вылезают наружу. И то, что он уже находится на границе между миром мертвых и миром живых, позволяет ему на равных общаться и с теми, и с другими.

Окончательный финал состоится 19 ноября, в 22:00 в центре им. Вс. Мейерхольда, где представит свой спектакль (если быть более точными – постиндустриальное кабаре) "Plug&Play" русский инженерный театр АХЕ (Санкт-Петербург).