Великие смыслы малых голландцев

Мы привыкли считать голландцев отцами-основателями светского буржуазного искусства. В то время как их южные коллеги изо всех сил пытались пробить полномасштабный церковный заказ или усердно украшали дворцы сильных мира сего шикарными монументальными полотнами, прозорливые жители Нидерландов начали рисовать небольшие картинки, рассчитанные на уютный интерьер скромного бюргерского домика. Да и сюжеты выбирали попроще. Потому как не всякий порядочный отец семейства был готов украсить столовую "срамной" орясиной, якобы мифологического характера. Возможно, он с радостью повесил бы в собственной спальне какую-нибудь пышнотелую Венеру, да убоялся праведного гнева благочестивой супруги. Посему нидерландским художникам в срочном порядке пришлось не только менять формат картины, но и искать подходящие сюжеты, угождая вкусам состоятельных обывателей. А покупатели, в свою очередь, желали приобретать простую и понятную живопись: цветочки в вазочке, занятную трактирную сценку с мордобоем, лодочки в гавани, родные деревушки и поля. Так и случилось, что в начале XVII столетия изобразительное искусство разделилось на жанры.

Но не надо забывать, что всего триста-четыреста лет назад в отдельных частях Европы картина играла очень важную роль в процессе социального воспитания общества. Бичевала пороки, превозносила добродетель, а в нужный момент участливо напоминала о тщете всего сущего, скоротечности бытия и глупой суетности этого мира. Но, что самое интересное, художники не надоедали зрителю нудными назидательными сценами. Вместо этого они разработали специальный язык символов, позволяющий придавать невинному и даже захватывающему сюжету двойной смысл. Особенно в этом преуспели представители протестантской Голландии. Незатейливые на первый взгляд картинки, напичканные поучительными аллегориями и христианской символикой, заменяли протестантам богато украшенные церкви с иконами и монументальными полотнами на религиозные сюжеты.

Эти аллегории и по сей день сводят с ума самых продвинутых специалистов. Дело в том, что со времен далекого средневековья добродушные нидерландцы не только привыкли четко разделять "тот" и "этот" свет, но и пребывали в твердой уверенности в их постоянной связи. Со временем они настолько сроднились с высшими силами, что порой их воспаленное сознание выдавало самые разнузданные ассоциации. Например, обыкновенная старушка, тащившая в гору тяжелую вязанку хвороста, могла на полном серьезе ощущать себя Иисусом Христом, восходящим на Голгофу. Окружающий мир казался голландцам полным явлений, наделенных глубоким внутренним смыслом, а каждый предмет ухитрялся иметь несколько обличий. Выставка "Аллегории и эмблематика в голландской и фламандской живописи второй половины ХVI-ХVII вв". в ГМИИ имени А.С. Пушкина – очередная попытка искусствоведов проникнуть в самые глубины подсознания нидерландского общества.

Взять хотя бы расслабленных курильщиков с картины Яна ван Олиса. Казалось бы, какой особенный смысл может быть присущ мужикам, лениво попыхивающим трубками? Между тем табак, впервые завезенный португальцами из южноамериканских колоний, стал не только модной забавой, но и олицетворением порочных склонностей. Курение считалось греховным занятием, а заодно и воплощением всевозможных пороков.

Не менее подозрительным оказывается и цивильного вида докторишка с картины Геррита Дау. Внешне все выглядит весьма прилично: ученый муж пристально изучает анализ мочи в стеклянной колбе. На подоконнике красуется специальный медный таз, служивший для проведения анализа, а рядом с профессором изображен раскрытый анатомический атлас – вещь дорогая и дефицитная. Общую благопристойность сцены портит мелочь – небольшой мраморный рельеф: дети, играющие с козлом, символизируют победу Небесной любви над Земной. Это означает, что болезнь пациентки носит "любовный характер", а предприимчивый доктор проводит популярный во все времена тест на беременность.

В том же духе выступают очаровательные музыканты Яна ван Бейлерта. Пестрое платье и глубокое декольте флейтистки откровенно намекают на чрезмерную легкость нрава девицы, а громадное перо на берете лютниста воспринимается как символ чувственного соблазна. Ибо "перо на голове указывает на то, что чувства приходят в движение так же легко, как перо от легкого дуновения ветра", говорится в одном ученом трактате того времени. Изящная сцена совместного музицирования на деле оборачивается hard-порнографией.

Не стоит думать, что все нидерландские аллегории носили исключительно эротический характер. Гораздо чаще живописцы обращались к серьезным философским проблемам. Огромной популярностью пользовались "фирменные" сцены катания на коньках глухонемого художника Хендрика Аверкампа. Излюбленное голландцами зимнее развлечение преподносилось как "каток жизни" – полное неожиданных опасностей скольжение людей вслед за призрачной и обманчивой удачей. Дама в карнавальной маске символизирует изменчивую Фортуну, а мельтешащий досужий народ заставляет задуматься о тщете и суетности человеческого бытия.

Но самым "символичным" жанром в голландском и фламандском искусстве оказались, безусловно, натюрморты. Не отвлекаясь на "ненужные" сюжетные подробности, художник мог по своему выбору собрать на столе желанный набор символов. Именно так выглядит "Аллегория бренности славы" антверпенского мастера Петера ван дер Виллиге. Медная труба с незапамятных времен ассоциируется со славой и триумфом. Гипсовый слепок головы в лавровом венке – символ процветающего искусства. Серебряный кувшин, кошель с деньгами и шкатулка являются традиционными символами богатства. Рукоятка меча и барабан указывают на воинскую доблесть и славу. В то же время, изображенные здесь же соломинка и мыльные пузыри иллюстрируют популярное изречение античного философа Плавта о том, что человеческая жизнь подобна мыльному пузырю. Череп напоминает о смерти и бренной тщетности человеческих деяний. Венок из соломы обещает добродетельному христианину полную небесную амнистию.

В наши дни практически любая нидерландская картина требует тщательного изучения и подробного толкования. Удивительно, что всего несколько веков назад их содержание было абсолютно понятно даже неграмотному крестьянину.

Выставка в ГМИИ им. Пушкина продлится до 18 апреля.