Грузинские революционеры едят друг друга

События в Аджарии и Южной Осетии отвлекли внимание от того, что происходит в Тбилиси. А там разгораются нешуточные политические страсти. Бесцеремонность властей, не рефлексирующих по поводу соответствия своих действий (о чем бы конкретно ни шла речь) неким трансцендентальным критериям, вызывает у "новой оппозиции" аллергию. Тем более жгучую, что оппозиция эта малочисленна и беспомощна. На мартовских выборах в парламент Грузии, кроме правящей партии "Национальное движение – Демократы", 7%-ный барьер сумел преодолеть лишь блок "Новые правые – Промышленники", получивший 15 из 150 мест, распределяемых по пропорциональной системе. (Всего в парламенте 235 мест – в отличие от выборов по партийным спискам, ноябрьские выборы по 75 мажоритарным округам были признаны действительными; 10-ти депутатам, избранным в парламент на территории Абхазии до 1993 г., полномочия продлеваются автоматически.) Лейбористская партия, которую в ноябре поддержали 16% избирателей, теперь представлена только двумя мажоритарными депутатами. Лидер партии Шалва Нателашвили утверждает, что "режим Саакашвили/Жвания учредил в Грузии талибанскую тиранию, завернутую в демократическую розу". Можно, конечно, посочувствовать, но что тут поделаешь, если народ любит сегодня своего президента и его партию такой любовью, какая у нас не снилась даже Путину, не говоря уже о "Единой России". Но именно в силу абсолютного доминирования "розовых революционеров" на грузинском политическом поле их перепалки с оппонентами большого значения пока не имеют. Куда интересней внутренние коллизии в самой правящей группировке. Та банальная истина, что после всякой революции победители начинают поедать друг друга, находит теперь подтверждение и в Грузии.

Напомним, что на ноябрьские выборы "националы" Михаила Саакашвили и блок "Бурджанадзе – Демократы" ("Объединенные демократы" – партия нынешнего премьер-министра Зураба Жвания) шли порознь, а уже после революционного переворота механически соединились в одно целое. В марте по их общему партийному списку в парламент баллотировались также представители Республиканской партии и блока "Объединение национальных сил – Консерваторы". Сегодня лидер республиканцев Давид Бердзенишвили заявляет о том, что его партия покинет фракцию "Национальное движение – Демократы". Обида, видимо, зрела давно, но чашу терпения переполнили состоявшиеся 20 июня выборы в Верховный Совет Аджарии, итоги которых, как утверждает Бердзенишвили, были сфальсифицированы. Республиканцы рискнули участвовать в этих выборах самостоятельно и получили всего 2 места из 30-ти – остальные достались блоку "Саакашвили – победившая Аджария". В Батуми, как нетрудно было предсказать, развернулась суровая борьба за "наследство Абашидзе", в том числе между ставленниками президента и премьера. Их пока латентное противоборство – посерьезней обид Бердзенишвили. Но прежде чем перейти к взаимоотношениям главных персонажей, надо сделать еще несколько замечаний.

Знающие люди говорят, что тайны мадридского двора меркнут по сравнению с теми интригами, которые плетутся в окружении Саакашвили. Объявленную президентом кампанию по борьбе с коррупцией энергичные люди используют для того, чтобы устранить конкурентов и продвинуть своих протеже на доходные местечки. Кадровые решения Саакашвили отличаются импульсивностью и отсутствием видимой логики. В частности, это касается "веерной" замены послов. Так, за два дня до начала саммита НАТО Саакашвили объявил о смене посла Грузии при альянсе – назначенный в марте на этот пост бывший министр обороны Давид Тевзадзе так и не приступил к исполнению своих обязанностей. Говорят, он не понравился министру иностранных дел Грузии Саломе Зурабишвили – француженке грузинского происхождения. Зурабишвили и новый министр экономики и инфраструктуры, известный российский предприниматель Каха Бендукидзе, – чужаки во власти, в которую они вляпались благодаря личным симпатиям президента. Прочие "революционеры", включая премьера, и традиционная бюрократия их, мягко говоря, недолюбливают.

Бендукидзе стал грузинским министром на фоне устроенной Саакашвили перетряски всего кабинета. По мнению наблюдателей, кадровые перестановки вызваны обострением подковерной борьбы за власть и собственность, прежде всего между сторонниками Саакашвили и Жвания. Тем не менее, без бокала "Кахетинского" трудно разобраться, зачем понадобилось министра обороны пересаживать в кресло секретаря Совета национальной безопасности, секретаря Совета назначать министром госбезопасности, министра госбезопасности – генеральным прокурором, генерального прокурора – министром внутренних дел, а министра внутренних дел – министром обороны.

Заседание парламента Грузии 10 июня, на котором был утвержден обновленный состав кабинета министров, прошло весело. Еще до начала дебатов Жвания заявил журналистам, что в Грузии уже 14 лет как завелась болезнь под названием "жванияфобия", "которой заболевает то один, то другой человек – это никому еще не приносило добра и, как правило, плохо заканчивалось для пациентов". Видимо, премьер знал, о чем говорил, поскольку на заседании ему пришлось долго отбиваться от наскоков из стана оппозиции. Дело кончилось тем, что "мажоритарщик" Гоча Пипия потребовал, чтобы все члены правительства сообщили о своей национальности, а также о национальности и вероисповедании их родителей. Отдадим грузинским парламентариям должное – эта ксенофобия была встречена свистом, а некоторые министры в знак протеста на какое-то время покинули заседание. Разъяренный Жвания заявил, что гордится тем, что его мать армянка.

Но если премьер сражался с оппозицией, то по Бендукидзе в парламенте со всей силой лупили "свои", и не просто "свои", а именно люди Жвания, который на словах всецело поддержал экономическую программу члена своего кабинета. Перепалки Бендукидзе с депутатами из фракции правительственного большинства (причем новый министр не стеснялся использовать ненормативный арсенал русского языка) развеяли последние иллюзии о монолитном единстве революционного руководства страны. Дело ведь не в антипатиях Жвания лично к Бендукидзе, а во взаимной неприязни премьера и президента. Их конфликт вот-вот окончательно прорвется наружу. В Тбилиси ходят упорные слухи о предстоящих в сентябре-октябре новых масштабных кадровых пертурбациях, в ходе которых Жвания лишится своего поста, причем на его место будет назначен никто иной, как Бендукидзе. В такой нервозной обстановке премьер не упускает случая, чтобы вставить "любимому руководителю" какую-нибудь шпильку. Так, в недавнем интервью "Вашингтон пост" Жвания сравнил Саакашвили с Че Геварой, хотя прекрасно знает, что это мелькающее в прессе сравнение сильно раздражает грузинского президента. Впрочем, подобные пассажи звучат мило и безобидно на фоне тех инвектив, которые оба лидера отпускали в адрес друг друга во времена, когда еще не были принуждены демонстрировать свою конгениальность. Так, в сентябре, после провала попыток собрать "националов" и "демократов" в одну предвыборную колонну, Саакашвили назвал Жвания "политическим флюгером", обвинив его в беспринципности и готовности при первом удобном случае развернуться в сторону Шеварднадзе.

Если вспомнить историю появления на грузинской политической сцене ее главных действующих лиц, то отношения Шеварднадзе/Жвания/Саакашвили укладываются в схему дед/отец/сын. Как известно, Эдуарда Амвросиевича прозвали в Грузии "белым лисом", но Жвания даже превзошел своего политического родителя в искусстве интриги. Из самых напряженных коллизий он раз за разом выходил победителем. А вот его собственное политическое чадо, будучи ярко выраженным холериком, похоже, не очень восприимчиво к чужому опыту и полагается больше на интуицию, чем расчет. Это может аукнуться Саакашвили горьким поражением, ведь любовь народная – что сердечная привязанность красавицы, столь же переменчива.

Между тем Жвания загодя стал готовиться к неизбежному столкновению. В частности, ему удалось провести в парламент достаточно большое число своих сторонников. И теперь, если Саакашвили захочет отнять у него премьерский пост, Жвания может просто развалить пропрезидентскую фракцию, лишив Саакашвили парламентской опоры. Подобный фокус он уже проделывал три года назад, когда вдруг обиделся на Шеварднадзе и стал относиться к нему как к "пациенту". Для Саакашвили не составит труда припомнить, чем в итоге это закончилось для "одного из выдающихся политических деятелей XX века".