Вялотекущая некрофилия

Ассоциативный ряд – "Ленин и печник", "Ленин и дети", "Ленин в ссылке", "Ленин в Разливе" – хорошо знаком каждому, кто в сознательном возрасте застал эпоху социализма. Устойчивые словосочетания лаконично описывали многогранную биографию Ильича, которая вколачивалась в сознание граждан конспективными архетипами. Было ясно, что с народом вождь был прост, с детьми – сердечен, в конспиративном шалаше – энергичен. Наше время дополнило этот ряд недостающим звеном – "Ленин и могила". Жутковатость темы никого не смущает – мы вроде как избавляемся от комплекса неполноценности и потому смело выселяем вождя мирового пролетариата из мавзолейных чертогов. А заодно и всех тех, кто лежит поодаль: вождей и космонавтов, партийных чиновников и военачальников, революционеров и первопроходцев.

"Могильный" вопрос ставится в повестку дня ежегодно – оттого и ощущение его "принципиальности". Кажется, вынеси мы останки вождя из Мавзолея, и все пойдет как по маслу: рабочие руки удвоят ВВП, политики перестанут воровать, село – пить, интеллигенция – деградировать. По сути, от перезахоронения Ленина ждут эффекта, равного эффекту "оттепели" середины 50-х: тогда разоблачили "культ личности" Сталина, и страна преобразилась. Сталина из Мавзолея изъяли, но страна обрела второе дыхание именно после доклада Хрущева на XX съезде КПСС. Иными словами, перенос мощей коммунистического лидера стал лишь техническим приложением к гораздо более глубоким переменам. Ничего похожего в наши дни не наблюдается. Ленин – и как человек, и как теоретик, и как практик – находится вне сегодняшнего контекста. С его именем не связана ни одна общественно-значимая дискуссия, а его политический инструментарий без малого 20 лет как предан анафеме. Вынос мумии из Мавзолея никак не отразится ни на полпреде Полтавченко, предложившем избавить Красную площадь от Владимира Ильича, ни на Зюганове, которой этой идее яростно противится. А если бы такое случилось, на следующий день они занялись бы обычным для себя делом – разъясняли бы политику президента и клеймили антинародный режим.

Чем чаще поднимается этот вопрос, тем непристойней становится его обсуждение. Попытки подвести под обсуждение морально-нравственную основу все равно упираются в довольно хамскую пляску на костях. Г-жа Новодворская в интервью The New York Times прямо говорит, что ее бы "не тронуло, если бы его (Ленина – А.К.) даже выбросили в кучу мусора". Зюганов подозревает, что мертвый Ленин страшен Владимиру Путину. А сторонник КПРФ Борис Абрамов назвал Никиту Михалкова, апологета выноса тела Ленина из Мавзолея, "ярчайшим отпрыском династии политических проституток", видимо, записав в их число и Михалкова-старшего, автора слов не только нынешнего российского, но и советского гимна.

Аргументы оппонентов обнаруживают потрясающий уровень бескультурья, в том числе и политического, тех и других. Коммунисты, не без основания подозревая православную церковь в лоббировании идеи о перезахоронении, тычут ей саркофагами с останками почитаемых святых и блаженных: они-де, так же, как и Ленин, лежат выше уровня земли. Церковь парирует с привычной для себя безаппеляционностью: "мумифицирование тела не является христианской традицией и ничего общего не имеет с мощами святых, чьи останки сохраняются чудесным образом". Тут вряд ли поспоришь... В свою очередь лидер белорусских коммунистов Татьяна Голубева среди прочего высказывает и такой аргумент: "Если мы хотим сохранить историю для потомков, то должны по максимуму оставить все, как было, в том числе и тело Ленина. Может, все еще вернется десять раз". Это уже призыв быть практичными.

Может ли власть без особых для себя неприятностей принять волевое решение о захоронении Ленина в Санкт-Петербурге, рядом с могилой его матери и в соответствии с пожеланием самого вождя? Безусловно. В стране уже нет той критической массы людей, которых этот акт "разбудит" и подвигнет на массовый протест. Несмотря на пафос лидеров КПРФ, активно власти после такого мероприятия никто противостоять не будет. Россия живет другими проблемами. Тех, кто в нищете растрачивает драгоценные силы на борьбу с "монетизацией", с низкими пенсиями, холодными трубами, прошедшее с момента начала "перестройки" время разуверило в любых идеалах. Те, кто за прошедшие годы познал вкус стабильности, стал побогаче, не был забыт своими успешными детьми, ограничатся кухонным ворчанием. В стране растет уже второе поколение детей, ничего не знающих о Ленине. Стоит подумать: почему им о нем ничего не известно? Пусть не учат в школе, пусть не рассказывают книжки. Но ведь дома у них – то самое старшее поколение, которое может и рассказать, и наставить. Ну, хотя бы упомянуть в разговоре о своем собственном счастливом детстве.

Но этого нет. Общество уже давно безразлично и к идеям Ильича, и к судьбе его останков. Старики, ругая власть, поминают Сталина. Народ высказывает свое мнение по этому вопросу только тогда, когда его "припирают" социологические службы. Те, кто боготворит вождя мирового пролетариата, будут поклоняться ему в любом памятном месте – на кладбище, в некрополе, у памятной доски. Значит ли это, что с главной могилой страны пора разобраться окончательно?

Уже ясно, что Владимир Путин на себя такой ответственности не возьмет. Понятно и другое: он готов сделать все, чтобы подготовить почву для окончательного решения вопроса о перезахоронении Ленина в обозримом будущем, при следующем президенте. Очевидно, что как по расписанию возникающие дискуссии на эту тему инспирируются целенаправленно – капля камень точит. Общество должно дойти до той степени усталости, когда все случившееся пройдет незаметно, не получит большого резонанса.

Это достижимо только в том случае, если пиар на этой теме будет никому не нужен. Пока же, в условиях отсутствия реальной общественной дискуссии по действительно важным для страны проблемам, любая санкционированная дилемма становится дискуссионной площадкой. Даже если площадка эта – аккурат над останками не самой последней фигуры мировой истории.