Россиянам перекроют туристические пути

Слухи о том, что в России возрождается "большая погранзона", то есть вводится "визовый режим" для посещения гражданами страны некоторых местностей вблизи государственной границы, ходили в кругах активных туристов уже с лета 2005 года. Тогда сотрудники милиции начали предупреждать путешествеников, что "скоро здесь будет проезд только по пропускам". К концу туристического сезона-2006 эти слухи оформились во вполне реальные планы российских силовиков.

На Соловецких островах, по всему побережью Белого моря, вдоль всего берега Тихого океана в Приморском крае, вдоль бывших административных границ РСФСР с Казахстаном (Орск, Новотроицк) и Украиной (Шебекино) висят объявления о том, что с 2007 г. там вводится режим пограничной зоны.

Правовыми основаниями пограничной зоны пока являются приказы ФСБ по каждому конкретному региону. Так, на Соловецких островах режим погранзоны с января 2007 г. вводится приказом от 2 июня 2006 года. Подробности режима и правила доступа туда будут определены дальнейшими нормативными актами, пока не вступившими в силу.

Пока же известно лишь то, что "въезд (проход), временное пребывание, передвижение лиц и транспортных средств в погранзону осуществляется по документам, подаваемым на основании личных заявлений". Подавать документы следует в Управление погранслужбы ФСБ соответствующего субъекта Федерации (например, в случае Соловков – в Архангельск). Выданная "внутренняя виза" будет являться многократной (и на том спасибо!), но ограниченной по времени действия: разрешение на въезд может быть дано на срок до 31 декабря текущего года. То есть если вы решили встретить на Соловках или в Печорах Новый год, то вам придется оформлять два разрешения: одно - на старый год, другое - на новый. В расклеенных на столбах объявлениях указываются и контактные телефоны для справок. Впрочем, прозвониться по ним автору этих строк не удалось.

Границы новой "большой погранзоны" не совсем совпадают с теми, что были во времена СССР. Некоторые населенные пункты и местности, закрытые при советской власти, остаются "безвизовыми", например, приладожский город Сортавала. В районе Ладожского озера вообще будет лишь одна закрытая точка – поселок Хийтола. Но ее хватит, чтобы разорвать кольцевой маршрут на автомобиле вокруг Ладоги. Теперь в ту же Сортавалу из Петербурга можно будет попасть только через Олонец, то есть сделав крюк в несколько сот километров.

Кроме того, в число закрытых попали населенные пункты, в советские времена не входившие в погранзону, – те же Печоры со всемирно известной Псково-Печерской лаврой под Псковом, Гдов в тех же местах, Шебекино, Орск. Местные жители, в отличие от обитателей Поморья и Приморья, за последние несколько сотен лет давно забыли, что такое жить в приграничной полосе, и для них новый режим станет изрядным сюрпризом. Конечно, их пускать туда будут, но приехавшим погостить родственникам уже придется оформлять себе спецразрешения, а весь обслуживающий бизнес в этих местах немедленно и серьезно "просядет".

Соловки с перестроечных времен - место туристическое. Из трех основных вершителей тамошней политики – государства в лице МЧС и немногочисленных военных, монастыря и музея-заповедника – коммерцией, связанной с туризмом, занимаются все три. Государство дает санкции на постройку на островах новых гостиниц и кемпингов (довольно дорогих, к слову, потому основные клиенты там – интуристы). Музей и монастырь конкурируют за звание "хозяина острова", причем если за монастырем – благословение архангела Михаила, данное основателям Соловков полтысячелетия назад, и вековые традиции возделывания удивительного по сложности и красоте хозяйства, то за музеем – не менее серьезные, но принципиально иные аргументы.

Во-первых, ограничение права человека любого вероисповедания на посещение этого удивительного уголка граничит с дискриминацией по конфессиональному признаку. А во-вторых, Церковь – далеко не лучший хранитель древности: многие памятники русского зодчества, вернувшись в руки Патриархии, обслуживаются и ремонтируются как самые обыкновенные здания, без учета их специфики, и в результате такой передачи уникальное археологическое наследие Соловков также окажется под угрозой постепенной утраты. На сегодняшний день между музеем и монастырем существует некое "неустойчивое равновесие" - монастырь не препятствует развитию туризма, а музей позволяет проводить богослужения в принадлежащих ему храмах. Однако введение пограничной зоны, видимо, быстро продемонстрирует, кто же на острове настоящий хозяин.

Ограничение потока туристов к некоторым особо деликатным объектам – безусловная необходимость. Соловки как раз и являются таким объектом, с этим согласны все, знающие это место (и, прежде всего, разумеется, люди монастыря). Хотя прокомментировать новый приказ ФСБ о введении погранзоны на Соловках в монастыре не согласились, насельники обители ранее неоднократно высказывались о вреде безоглядной эксплуатации островов туристическими агентствами.

Представители музея также поддерживали идею регулирования потока туристов на Соловки. Другое дело - никто не возьмется утверждать, что государственные органы грамотно организуют это. Вполне вероятным выглядит и сценарий возможных злоупотреблений со стороны кураторов территории: нечистые на руку пограничники могут продолжить возить на острова интуристов за приятные на ощупь купюры общеевропейской валюты, а вот нашим соотечественникам к святыне Соловков будет уже не попасть. Весь вопрос в том, как заставить режим пограничной зоны работать на ее благо или хотя бы не во вред ей?

На Соловках, впрочем, большинство людей сохраняет относительное спокойствие. Ведь до самой перестройки они были закрытой территорией именно со статусом пограничной зоны. Строгость режима с годами сильно варьировалась: так, если в 1950-е гг. один московский студент (ныне уважаемый профессор), почти случайно попав на Соловки, провел несколько дней в отделении милиции по подозрению в шпионаже, то в 1970-е на острова можно было попасть довольно просто. Тридцать лет назад молодые историки пробирались на Соловки с помощью небольших денег и нескольких бутылок "жидкой валюты": договориться с капитаном одного из соловецких сейнеров, а после – с сотрудниками островного ОВД, было несложно. Очевидно, некое подобие этой системы ждет нас и теперь. Разница, скорее всего, будет заключаться в том, что водкой уже не отделаешься. Впрочем, паломникам и трудникам монастыря попасть на Соловки, кажется, будет по-прежнему легко: паломническая служба обители не предвидит затруднений.