"Остров невезения" просится в Евросоюз

В последние годы еврочиновники неоднократно заявляли, что ЕС приостанавливает процесс расширения. Дескать, сначала надо перестроить механизмы управления, а уж потом думать о приеме новых членов. Но получается наоборот: реформы откладываются, а кандидаты наседают со всех сторон. Турция, балканские республики, а вот теперь еще Исландия, в конце июля подавшая официальную заявку на вступление. Эта страна давно является участницей европейского экономического пространства и Шенгенской зоны, но к полноправному членству в ЕС всегда относилась скептически. Пока не разразился глобальный кризис.

Как показывает практика, в Евросоюз нынче просятся не от хорошей жизни. Исландия решила податься в единую Европу после того, как всего за несколько месяцев из зажиточной страны (занимавшей пятое место в мире по уровню доходов на душу населения) превратилась в банкрота, правительство которого начало открыто торговать своей страной, прося взаймы. Так, за десятимиллиардный кредит МВФ Рейкьявик гарантировал возврат британских вкладов на $5 миллиардов. А за норвежский кредит пришлось подписать выгодное Норвегии соглашение о границе. Даже с Россией Исландия вела переговоры о четырехмиллиардном кредите. Но безуспешно: видимо, Рейкьявику уже нечего было предложить взамен.

Почему же кризис так сильно ударил по благополучному острову? Причина кроется в диспропорциях исландской экономики: непомерное развитие финансового сектора при отсутствии серьезной промышленности. На протяжении "тучных лет" в Исландии не строились заводы, зато был создан максимально благоприятный климат для движения капитала и притока внешних кредитов. Благодаря этому финансовый сектор обеспечивал бурный экономический рост (5% в год), а накануне кризиса активы трех ведущих частных банков – Kaupthing, Landsbanki и Glitnir – превышали ВВП страны более чем в десять раз. Страна процветала на кредитах и спекулятивных транзакциях, так что эксперты даже сравнивали ее с гигантским хедж-фондом. Со всеми вытекающими отсюда соблазнами и рисками. Главный соблазн заключался в легкой возможности жить в долг. Государство и его жители настолько в этом преуспели, что накопили долгов гораздо больше, чем могли заработать (госдолг Исландии превышает ВВП страны в несколько раз, а долги исландских семей составляют порядка 220% их годового дохода).

А каковы были риски подобного процветания – объяснять излишне. Все они сполна проявились, начиная с октября прошлого года, когда в течение дня курс исландской кроны рухнул на 30%, а биржевой рынок – на 70%. Власти тут же приняли решение об установлении госконтроля или национализации крупнейших банков страны, торговля национальной валютой на внешних рынках была приостановлена. Но это уже не могло спасти ситуацию.

Итог печален: население вышло на улицы и едва не растерзало премьер-министра Гейра Хорде. Тот, естественно, вынужден был покинуть свой пост. Сменившая его в итоге парламентских выборов представитель социал-демократической партии Джоанна Сигурдардоттир обещала сделать все возможное и невозможное для борьбы с кризисом. Главным пунктом ее антикризисной программы стало присоединение к Евросоюзу.

К середине лета политический курс на вступление в ЕС трансформировался в парламентское решение (принятое, правда, с минимальным перевесом голосов) о подаче официальной заявки в Брюссель.

В ЕС к Исландии отнеслись благосклонно: Еврокомиссия и, особенно, председательствующая в Евросоюзе Швеция приветствовали решение Рейкьявика. Шведский министр иностранных дел Карл Бильдт пообещал островным соседям полную поддержку Стокгольма на пути присоединения к Евросоюзу. В то же время он признал, что, прежде чем принять Исландию, ЕС должен завершить ратификацию и ввести в действие Лиссабонский договор.

В Брюсселе обещали рассмотреть заявку Исландии в кратчайшие сроки – а это минимум 14 месяцев. Эксперты полагают, что ответ будет положительным и длительных переговоров не потребуется, поскольку Исландия давно соответствует практически всем "евростандартам". Так что исландцам стоит потерпеть годик –полтора, за которые ЕС как раз должен управиться со своей реформой. Возможно, это будет самое быстрое вступление в истории Евросоюза.

Остаются, правда, вопросы: нужна ли ему Исландия и нужен ли он будет ей, когда кончится кризис? На первый вопрос ответить проще: ЕС стратегически настроен на то, чтобы вобрать в себя всю Европу, и любой, даже самый маленький фрагмент европейской цивилизации им приветствуется. Кроме того, в лице Исландии он получит дополнительный аргумент в обостряющейся борьбе за Арктику.

С самой Исландией все гораздо сложнее. Конечно, желание застраховаться от кризисов, присоединившись к единой европейской экономике, объяснимо. Но это очень слабая "антикризисная" гарантия: Латвия, будучи членом ЕС, пострадала от кризиса ничуть не меньше, чем Исландия. С другой стороны, членство в Евросоюзе означает подчинение страны единым правилам во многих жизненно важных сферах. В том числе и в рыболовстве. Здесь на Исландию будет распространена европейская система квот на вылов рыбы, а также ограничения китобойного и тюленебойного промыслов. Учитывая, что все эти дары моря составляют более четверти исландского экспорта, а рыбная отрасль – одна из основных в реальном секторе экономики, введение европейских правил будет для Исландии довольно болезненным. Не случайно рыболовецкое лобби сразу же выступило резко против решения правительства о вступлении в ЕС.

В конечном итоге все решит референдум. Как показывают опросы Gallup, число сторонников евроинтеграции в Исландии растет: за последние три месяца оно увеличилось с 61% до 70%. Но это сейчас, когда остро ощущаются последствия кризиса. А решение о вступлении придется принимать где-то в 2011 – 2012 годах. Вполне возможно, что к тому времени ситуация улучшится и исландцы все же решат сохранить свою оторванность от материка.