Россия тонет в нефтяном угаре

ФОТО: AP

"Кому война, а кому мать родна" – в таком духе высказываются сегодня многие аналитики, выстраивая вполне очевидную логическую цепочку: ситуация в Ливии – рост цен на нефть – выгода российской экономики. Впрочем, выгода может оказаться краткосрочной, а последствия – не такими уж радужными.

Месяц назад нефтяные котировки, подбадриваемые беспорядками в Тунисе и Египте, осторожно подбирались к психологически важному рубежу в $100 за баррель, а сегодня эксперты всерьез говорят о возможности превышения докризисных рекордов (в начале лета 2008 г. баррель стоил $147). Всего за неделю стоимость черного золота взлетела на $20, и некоторые горячие головы уже прогнозируют в среднесрочной перспективе $200 – $220 за баррель. Цена российской нефти марки Urals за несколько дней поднялась более чем на 10% и на прошлой неделе достигла $111 за баррель.

Обстановка в Северной Африке по-прежнему напряженная. Из Ливии поступает противоречивая информация: с одной стороны, в понедельник ливийская оппозиция заявила о возобновлении экспорта нефти на востоке страны. Ранее представитель базирующейся в Бенгази нефтяной компании Arabian Gulf Oil Co. Раджаб Сахноун заверил, что нефтеналивной терминал ливийского порта Тобрука работает на сто процентов. С другой стороны, мятежную страну продолжают покидать иностранные энергетические компании.

В тот же понедельник о приостановке добычи на месторождениях в Ливии и эвакуации всех своих сотрудников сообщил крупнейший китайский производитель нефти и газа China National Petroleum Corp. (CNPC). В целом, бегство иностранцев привело к сокращению добычи нефти в стране на 50%. Очевидно, что в ближайшее время кардинального улучшения ситуации ждать не приходится.

Пока Международное энергетическое агентство (МЭА) и ОПЕК подсчитывают ежедневную недостачу нефти и обсуждают варианты компенсации потерь, российские власти предвкушают увеличение поставок газа в Европу и бодро снижают прогноз потенциального дефицита бюджета. Глава Минфина Алексей Кудрин заявил на встрече с Владимиром Путиным, что по итогам текущего года бюджетный дефицит может составить менее 2% от ВВП (официальный прогноз – 3,6%). При этом он не преминул отметить хорошую ценовую конъюнктуру на нефть, позволяющую России в 2011 г. вернуться от разбазаривания резервного фонда к его наполнению, а также уменьшить заимствования.

Ранее Кудрин предсказывал возможность выхода на бездефицитный бюджет уже в 2014 г. при условии средней цены на нефть в $100 за баррель. Если нефтяные котировки надолго задержатся хотя бы на нынешнем уровне, не говоря уж о дальнейшем росте, вполне вероятно, что избавиться от дефицита российский бюджет сможет даже раньше. Ключевое слово здесь – "если". Наученные горьким опытом кризиса, и власти, и аналитики, и обыватели прекрасно понимают, что рухнуть цены на нефть могут так же стремительно, как поднялись.

"Если говорить о краткосрочных экономических последствиях, волнения в Ливии и Египте благоприятно скажутся на экономическом развитии России, потому что цена на нефть растет, – отметил в интервью корреспонденту "Эха Москвы" глава Сбербанка Герман Греф. – Но говоря о среднесрочных последствиях, это, безусловно, надувание еще одного пузыря". Высокие цены на нефть – "опиум для российской экономики", напомнил Греф, и с каждым разом для ее восстановления будет требоваться все большая "доза".

Есть и еще одна ложка дегтя в этой бочке нефтяного меда. Энергоресурсы – хоть и основная, все же не единственная статья российского экспорта. В минувшие выходные Совет безопасности ОНН принял решение о введении эмбарго на поставку вооружений в Ливию. Российский Центр анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО) подсчитал, что потери России могут составить порядка $4,5 млрд, поскольку она занимает первое место по объемам планируемого экспорта военной продукции в эту страну в 2010 – 2013 годах. В то же время эмбарго введено против режима Каддафи, и в случае его отстранения от власти санкции могут быть отменены. Но тогда вопрос о дальнейших возможных поставках вооружений Ливии придется решать с новыми властями. И чем закончатся эти переговоры, не известно.