|
В процессе исследования были задействованы 67 компаний, 54 из которых были отобраны экспертами S&P по сочетанию таких факторов, как высокая рыночная капитализация и наличие ликвидных акций. Результаты исследования выявили, на первый взгляд, позитивную тенденцию – в течении последних 4-х лет прозрачность российского бизнеса неуклонно росла. Так, например, индекс транспарентности Standard & Poor's для российских компаний повысился в 2005 г. до 50%, по сравнению с 46% в 2004-м, 40% в 2003-м и 34% в 2002 году.
Однако, как свидетельствуют детали исследования, прозрачность прозрачности рознь и, несмотря на хорошие результаты последнего года, говорить о росте информационной прозрачности российских компаний надо с рядом уточнений. "Нас радует повышение среднего балла, и мы полагаем, что индекс транспарентности крупнейших российских компаний Standard & Poor's является важным индикатором уровня прозрачности и состояния корпоративного управления в российских компаниях, – торжественно произнесла директор Службы рейтингов корпоративного управления S&P Юлия Кочетыгова. – Однако в то же время, по мнению экспертов Standard & Poor's, рост происходил в основном за счет компаний, имевших в прошлом весьма низкие показатели транспарентности. Многие из них по-прежнему не достигли даже среднего уровня прошлого года". Сказанное означает, что с момента ухода со сцены "ЮКОСа" нынешние экономические лидеры, относящиеся к нефтегазовому сектору, открываться не торопятся.
Характерно, что в списке хедлайнеров по прозрачности оказалось значительное количество компаний телекоммуникационного сектора. Другой важной особенностью этого списка стало то, что значительная часть попавших в него компаний была создана "на пустом месте", а не за счет бывшей государственной собственности.
Первое место в рейтинге среди 54-х компаний, имеющих наиболее ликвидные акции, занимают "Мобильные Телесистемы" (общий балл – 84% против 78% годом ранее), "Ростелеком" (82% против 85% годом ранее), "Мечел" (79% против 29%), "Вимм-Билль-Данн" (77% против 83%), Golden Telecom (75% против 57%), "Вымпелком" (75% против 70%), "Северо-Западный Телеком" (71% против 62%), РБК (69% против 59%), "ЛУКОЙЛ" (68% против 64%), Южная телекоммуникационная компания ЮТК (67% против 58%).
Другим, весьма многозначительным, результатом исследования стала констатация того, что доля крупных пакетов акций, принадлежащих частным лицам, информация о владельцах которых раскрывается, сократилась в 2005 г. до 11% от совокупной рыночной капитализации по сравнению с 14% в 2004 году. При этом было отмечено, что уровень концентрации собственности продолжает оставаться на прежнем уровне. Это свидетельствует о том, что крупные частные владельцы собственности после разгрома "ЮКОСа" начали испытывать опасения в свой адрес, что уже привело к сокрытию информации о собственниках и собственности. А также о постепенном перераспределении крупных "кусков" собственности в пользу государства. Последнее же, как известно, никогда не спешило делиться информацией о том, чем, как и в какой мере владеет.
Отметим, что эксперты Standard & Poor's особых иллюзий относительно российского государства в роли собственника не питали никогда. Некоторое время назад агентство уже заявляло о том, что большинство российских компаний, контролируемых государством, часто не предоставляют полных сведений об отдельных существенных событиях из своей жизни. Более того, аналитики S&P говорят о том, что раскрытие информации особенно ограничено в случаях, если имеются указания на то, что российские федеральные или региональные органы власти могут использовать деятельность компаний в политических целях.
Прекрасной иллюстрацией к сказанному выше является т.н. аукцион по продаже "Юганскнефтегаза" в декабре прошлого года. По мнению представителей S&P – "это один из наиболее противоречивых в прошедшем году примеров влияния государства на корпоративную политику".
Результаты исследования, проведенного Standard & Poor's, не принесли особых сенсаций. Они лишь в очередной раз подтвердили предположение о формировании в России системы государственного капитализма в его самом худшем (латиноамериканском) проявлении, когда "в тени" работает уже само государство, используя предприятия в качестве "дойных коров" для решения собственных политических и иных задач.